Руна захныкала внутри меня, отступая в угол, когда увидела, с кем я встретилась глазами. Люди, которые должны были защищать меня, но вместо этого помогали мучить меня в течение многих лет, не позволяя мне покинуть комнату, в которой, как я думала, я умру. Хотела умереть. Им было все равно, что я была их кровью, им было все равно, что мои крики боли разносились по комнате. Некоторые даже присоединились к ним, в частности один.
В конце концов я оторвала от него пристальный взгляд и посмотрела на других своих кузенов, Ричарда, Алистера и Софию, прежде чем мой взгляд снова остановился на тете Селене. То, как она смотрела на Кейда, то, как ее глаза загорелись восторгом и знанием, о котором я не знала, угрожало сжать мою грудь.
— Дариус, — я в панике посмотрела на него, игнорируя его предупреждение держать рот на замке, и покачала головой. — Не делай этого, ты совершаешь ошибку.
В комнате воцарилась тишина, пока я говорила, но мне все равно, кто слушал. Я просто не спускала с него глаз.
— Мы дали клятву перед Богами в качестве наших свидетелей, — выдохнула я, игнорируя насмешки людей в комнате при упоминании наших Богов, которые, по их мнению, покинули нас.
Мой пульс участился оттого, что Кейд находился в этой комнате с этими людьми. Он не мог быть здесь.
— Не возвращайся к этому. Ты не можешь, пожалуйста.
Он стоял там, не двигаясь, его скучающий взгляд оторвался от моего, чтобы оглядеть комнату. Он проигнорировал меня, делая вид, что меня здесь вообще нет, как будто я не стояла прямо перед ним. Его люди ворчали и насмехались над моими словами, глядя на нас троих с усмешкой на губах. Они не услышали меня, никто из них не услышал бы.
— Кейд, послушай меня, — бросила я, поворачиваясь, чтобы подойти к нему как можно ближе, насколько позволяла цепь, и вытянулась, насколько могла, чтобы быть рядом с ним.
— Ты солгала, — сказал он тоном, которого я никогда раньше от него не слышала, и мое тело напряглось. — Ты солгала обо всем. Я не обязан слушать то, что ты говоришь. Я не буду.
Он, наконец, посмотрел на меня, предательство и гнев сияли в его глазах, когда я покачала головой.
— Ты украла меня. Ты украла меня у моей семьи, у жизни, которую я мог бы вести со своей стаей, но ты удерживала меня в Эридиане.
Нет, нет, нет, — я пыталась сказать ему, но у меня перехватило горло, я не могла произнести ни звука. Он помнил, что я забрала его из нашего старого дома?
— Ты вмешалась в мои воспоминания, скрывая их от меня, но теперь они все вернулись ко мне. Те, которые ты так старательно пыталась заблокировать. Моя жизнь была бы совсем другой, если бы ты не забрала меня отсюда. Я мог бы быть со своей парой, счастливо жить так, как должен был, но вместо этого я оказался в ловушке в Эридиане, моя пара умерла, а мои мемуары были испорчены. Ты сделала это, и я никогда не прощу тебя за это. Никогда, — выплюнул он в мою сторону так яростно, что я вздрогнула.
Я отступила на шаг от его слов, боль пронзила мою душу и расколола меня на части. Я заблокировала его воспоминания, потому что он страдал от ночных кошмаров, когда он был в их руках. Я не знала, что еще делать. Если бы к нему вернулись воспоминания, он бы знал, что они сделали, что они все сделали. Я посмотрела на свою кровную семью и увидела, как они опустили головы, чтобы скрыть улыбки при словах, только что сказанных Кейдом. И тогда я поняла.… Я знала, что они что-то с ним сделали. Должно быть, так и было.
— Кейден, — окликнул его Джош, но он только усмехнулся, оглядываясь вокруг, чтобы я увидела его.
— Ты ничем не лучше нее. Вы оба увезли меня, и для чего? Чтобы убедиться, что моя семья пострадала из-за того, что ты не смог смириться с тем, что мой отец стал Альфой? Я был всего лишь сопутствующим ущербом для ваших гребаных извращенных умов. А потом ты помогаешь ей наслать проклятие на Врохкарию? Вы оба больны.
— Что? — я задохнулась. Это неправда. — Какое проклятие? Нет, Кейд, это не...
Круговые барьеры внезапно появились вокруг каждого из нас по отдельности, и я напряглась. Мерцающий бледно-фиолетовый свет волнами плыл вокруг меня, прежде чем исчез, но барьер все еще там, удерживая нас внутри. Дверь справа от помоста открылась, и в зал вошли еще несколько фигур в плащах, но вместо того, чтобы присоединиться к другим людям в плащах, они поднялись по ступеням помоста. Мэйз последовала за ними, ее черные волосы элегантно собраны на макушке в пучок, она улыбнулась нам сверху вниз, прежде чем присоединилась к Элите, когда все фигуры заняли свои места. Дариус все еще стоял перед помостом, его люди рядом с ним, в то время как вновь прибывшие расселись на свободные места.
Все люди в зале склонили головы в знак уважения, все, кроме представителей Элиты, чьи взгляды в основном устремлены на меня. Затем фигура в плаще в центре кресел прочистила горло и опустила капюшон. Меня охватило головокружение, и я покачнулась на ногах, изо всех сил сжимая в кулаке цепи, прикрепленные к моим запястьям, чтобы удержаться на ногах. Мои глаза застыли на мужчине в центре, когда он смотрел прямо на меня, воздух улетучился, чувство смелости в моей груди разрывало на части. Его глаза слегка загорелись, прежде чем они удовлетворенно блуждали по моему телу, вызывая у меня желание содрать кожу с костей, чтобы он никогда больше не мог смотреть на это. Он знает, кто я. Я судорожно сглотнула, пытаясь сдержать рвоту, когда впервые за столько лет услышала его голос.
— Давайте начнем судебный процесс.
Сорок
Рея
Лорд.
Высший.
Чарльз.
Его голос эхом разнесся по залу. Этот глубокий звук настолько укоренился в моем сознании, что я зажмурила глаза, чтобы собраться с силами, остановить свое бешено колотящееся сердце, которое вот-вот разорвалось бы и остановилось насовсем. Я так давно этого не слышала, но хорошо помнила. Я помнила, как он смеялся, когда я плакала, издевался надо мной, когда я кричала, дразнил меня по поводу смерти моих мамы и папы, давал мне ложное утешение только для того, чтобы в одно мгновение лишить его, я помнила, как это заставляло меня всегда задаваться вопросом, когда он навещал меня, какую сторону его я могла бы принять, пока это не становилось только болью.
Воспоминание за воспоминанием пронеслись в моей голове, заставляя мои колени ослабеть, и я не в состоянии выдержать их силу. Моя рука потянулась к барьеру, чтобы не упасть, предупреждая, что от него исходили искры боли, которые пронзили мои ладони. Я медленно открыла глаза, не отрывая их от земли и цепи, пока дышала. Просто дыши, Рея. Я посмотрела налево, увидела свирепый взгляд Джоша, поняла все, что он натворил. Он подошел к краю своего барьера ближе всего ко мне, его глаза полны ненависти, гнева и беспокойства за меня. Я слегка покачала головой, когда он посмотрел на меня, затем повернула голову вправо, чтобы посмотреть на Кейда. Его спина прямая, кулаки все еще сжаты по бокам, когда он смотрел перед собой, полностью игнорируя нас с Джошем.
Кейд, возможно, и знал, что эти сидящие мужчины Высшие, но он на самом деле не знал, кто они. То же самое с его родителями, братьями и сестрами. То же самое и со всеми вокруг. Я всю его жизнь говорила ему держаться от них подальше, если он когда-нибудь был рядом с ними. Похоже, это было полностью проигнорировано улыбками на лицах нашей кровной семьи. Что, черт возьми, они ему сказали и действительно ли у него остались воспоминания? Потому что, если бы он знал, он бы так себя не вел. Он бы не сказал мне того, что сказал. Он бы разорвал их всех на части.