— Сегодня проблемой было не мое деловое предложение, — я собираюсь спросить, в чем тогда была проблема, но СиСи говорит снова. — Боже, Гейб. Он лапал меня.
Я напрягаюсь от этой информации, не зная, правильно ли я услышал ее. Беря ее за плечи, я заставляю ее сделать шаг назад.
— СиСи, о чем мы здесь говорим? Что, черт возьми, случилось?
Ее дыхание сбивается, пока она пытается успокоиться.
— Он предложил мне кредит в обмен на секс.
Темная ярость расцветает внутри меня с неописуемой силой, смешиваясь с шоком, заставляющим мою кровь кипеть.
— Он был лучшим другом моего отца, — кричит она. — Я знаю его всю жизнь, а он отнесся ко мне, словно я просто шлюха, которая пришла к нему в кабинет.
— Ты кому-нибудь сказала? Ты, блин, донесла на него?
Она качает головой.
— Я не могу. Он сказал, что уничтожит меня, заберет все, что у меня есть. Он сделает это, Гейб. Я знаю, он это сделает. Я не могу потерять свой бизнес. Это все, что у меня есть, — еще одно рыдание разрывает ее грудь, опустошая меня изнутри.
Ненадолго усмиряя злость, я снова притягиваю ее в свои объятия.
— Этого не случиться, обещаю.
Она поднимает голову с моей груди, всматриваясь в меня с поражением в глазах.
Она прекрасна, даже когда плачет.
— Прости, я не ответила на твои сообщения. Мне просто нужно было время подумать.
Я вытираю слезы с ее лица, желая, чтобы у меня была возможность так же легко стереть и ее боль.
— Тебе не нужно извиняться. Точно так же, как и я не собираюсь извиняться за то, что пришел сюда и проверил тебя. Я рад, что так поступил.
— Я тоже, — тихо замечает она. — Ты останешься?
— А ты хочешь, чтоб я остался?
— Да, — не колеблясь, шепчет она. — Я больше не хочу быть одна, — в этих последних нескольких словах так много одиночества и тоски, что я нагибаюсь, чтобы подхватить ее на руки.
Этот внезапный жест застает ее врасплох, но только на мгновение. Она кладет голову мне на плечо, когда я несу ее в комнату. Там я обнаруживаю включенный телевизор, его свечение освещает темную комнату. Подушки уложены на спинку кровати, а смятые простыни разбросаны.
— Добро пожаловать на мою вечеринку жалости, — шутит она, пытаясь разрядить обстановку, но в этом нет ничего смешного.
Идя вперед, я кладу ее на кровать, а затем забираюсь рядом с ней. Как только я добираюсь до нее, она клубочком сворачивается рядом, кладя голову мне на грудь. Я ощущаю запах ее шампуня, тепло ее тела - приятно отвлечение от ярости, бушующей во мне.
Проходят минуты, лишь звуки ее слез наполняют воздух, пока я потираю ее спину. Решаю, что сейчас лучше ничего не говорить, потому что не хочу, чтоб она стала чувствовать себя еще хуже.
В конце концов, ее слезы начинают затихать, и она нарушает тишину.
— Не могу не задаться вопросом, поступил бы он так же, если бы мой отец был еще жив.
— Не знаю, Блондиночка. Очевидно, он - ублюдок, так что, возможно, это был бы всего лишь вопрос времени.
Несколько минут тишины, прежде чем она говорит снова.
— Он использовал смерть папы против меня, — сообщает она, и намек на гнев смешивается со слезами в ее голосе. — Использовал ее, чтобы приблизиться ко мне... прикоснуться ко мне.
Кровь беспощадно пульсирует по венам, сливаясь с глубоко укоренившимся гневом, горящим внутри меня. Я пытаюсь дышать сквозь эмоции, продолжая потирать ее спину, чтобы успокоить ее.
— Я чувствовала себя такое грязной, когда уходила оттуда, — шепчет она. Поражение в ее голосе разрушает спокойствие, которое я так отчаянно пытаюсь удержать.
Я перекатываюсь через нее, удерживая верхнюю половину тела над ней.
— Ты не должна чувствовать себя грязной, СиСи! Это его вина, не твоя. Он - гребаный извращенец. Ты не сделала ничего плохого. Ты меня слышишь?
Она смотрит на меня, отчаяние сияет в ее глазах.
— Я скучаю по папе, — признание выходит с всхлипом, разрывающим мне сердце.
Опускаюсь на нее, удерживая свой вес.
— Скажи мне что делать, Bella, — шепчу я, чувствуя себя чертовски беспомощным. — Скажи мне, как сделать так, чтобы тебе стало лучше.
Я сделаю что угодно, чтобы она не страда так, как сейчас.
— Просто продолжай обнимать меня.
Самое легкое, что она могла попросить. Я не только делаю именно это, я так же поцелуями убираю каждую слезинку, которая падает на ее щеки, молча обещая отомстить человеку, который стал их причиной.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТЬ
Гейб
На следующее утро я тихо выхожу из квартиры СиСи, планируя вернуться до того, как она проснется. Как бы сильно мне не хотелось остаться с ней в постели, прямо сейчас мне нужно разобраться с одной проблемой. Ярость, поглощающая меня, не собирается исчезать, пока я не сделаю то, что следует, и этот ублюдок не заплатить за свои действия.
Смех достигает моих ушей, когда я пробираюсь по коридору. За углом обнаруживаю двух мальчишек, которых видел в тот вечер, сидящих на полу и смеющихся над чем-то в своих телефонах.
Идеальный выбор времени.
— Привет.
Они подпрыгивают от моего приветствия, очевидно не слыша, как я подошел. Оба поднимают головы, чтобы посмотреть на меня, глаза широко раскрыты, они нервничают.
— Привет, — приветствует один, который с каштановыми волосами, неуверенность обрывает его голос.
Я опускаюсь на одно колено, глядя им в глаза.
— Вы знаете девушку из квартиры 1204?
Они кивают.
— Она секси, правда?
Смотрят друг на друга, удивленные замечанием, прежде чем с улыбкой повернуться ко мне.
— Ага, мужик. Она суперсекси, — отвечает один из них.
— А еще она моя, — говорю я, одержимость, которую я никогда не ощущал, придает голосу твердость. — И мне не нравится, когда люди смотрят на то, что принадлежит мне. А еще больше я злюсь, если они расстраивают ее.
Их улыбки быстро исчезают под воздействием страха.
— Если я узнаю, что вы, маленькие засранцы, снова подглядываете за ней, я переломаю вам ноги. Понятно?
Они кивают, заметно дрожа.
— Отлично. Рад, что мы поболтали, — похлопав их обоих по плечам, я поднимаюсь и иду к лифту, снова оглядываясь на них. — Увидимся, — двери закрываются, отрезая предупреждение, которое лучше всего не забывать.
Два готовы, остался еще один.
По пути я забираю Джонни, на тот случай, если мне понадобится подкрепление. Я написал ему, когда только проснулся и сказал, что мне нужно, чтобы он поехал со мной решить одно дельце. Он не стал задавать вопросов.
Джонни ждет меня, сидя на передних ступенях своего дома с Лией, ее руки обернуты вокруг его шеи. Они целуются, а затем он встает и подходит к моему грузовику. Я опускаю пассажирское окно и машу Лии.
Она машет мне в ответ.
— Только недолго. Сегодня у него единственный выходной на неделе, и я хочу провести с ним весь день.
— Скоро верну его обратно, — обещаю я.
— Хорошо. Увидимся позже, — она возвращается в дом, когда Джонни забирается в мой грузовик, и его лицо озаряет почти головокружительное восхищение.
— Что с тобой? — отъезжая, спрашиваю я.
— Чувак, у меня только что был лучший утренний секс в жизни. Мы чуть не разрушили долбаный дом.
— Поздравляю тебя с тем, что ты занимался сексом со своей девушкой, — сухо говорю я, не понимая, в чем дело.
— Моей невестой, — поправляет он меня.
Я резко поворачиваю голову в сторону, обнаруживая, что ухмылка у этой занудной задницы стала еще больше.
— Что?
— Я сделал Лии предложение, и она ответила «да».
— Нихрена себе. Поздравляю, мужик.
— Спасибо. Я решил, что завтра утром спрошу ее снова и посмотрю, приведет ли это к такому же результату.
Мой смех наполняет грузовик, его новости смягчают ярость, кипящую во мне.
— Будешь моим свидетелем? — спрашивает он.