Ее внимание привлекли светильники под потолком – они гроздьями держались в воздухе, без тросов и проводов, и образовывали сложный рисунок, похожий на вьющуюся спираль. Насколько девушка понимала, это было невозможно без мощного магического источника, но никакого силового поля она не видела, и это было странно.
Мозг сразу же заработал над загадкой, и, пока заполнялся зал и кресла около нее, она перерисовывала расположение светильников, пытаясь понять принцип их работы.
– Здравствуйте.
Алина подняла голову, поправила съехавшие очки и увидела садящуюся рядом с ней профессора Лыськову.
– Здравствуйте, – смущенно пробормотала она. С профессором подошли двое мужчин со знаками отличия и бейджами преподавателей на одежде, и Алинка близоруко разглядывала их, не понимая, что им нужно.
– Это ряд для преподавателей, – пояснила Виктория, правильно поняв вопросительное выражение на ее лице.
Девушка оглянулась и покраснела. И правда, первые два ряда были заполнены преподавателями, а за ними колыхалось море первокурсников. Некоторые, помнящие ее по экзаменам, бросали на Алину любопытные взгляды.
– Изв-вините, – произнесла она, краснея еще больше. – Я сейчас пересяду.
Мужчины, рыжий и черноволосый, всё стояли рядом, хотя места в ряду были, и Алина, пытаясь быстро запихнуть блокнот в рюкзак, выронила его на пол.
– Да сидите, юная леди, – хмыкнул черноволосый, поднимая блокнот. – Никто вас не съест, разве что Макс. Но мы его посадим подальше.
Максом, по всей видимости, был высокий рыжий мужчина с узким скучающим лицом. Он окинул говорящего спокойным взглядом и сел рядом с Викторией Лыськовой.
– Профессор фон Съедентент! – ледяным тоном произнесла Виктория, и Алина мысленно ее поддержала – такая фамильярность при общении со студентами была необычной.
– Да, профессор Лыськова? – невинно ответил черноволосый, разглядывая блокнот. – Милое дитя, – обратился он уже к Алине, – а что это за интригующие завитушки?
– Я перерисовывала расположение светильников, – сказала она после небольшой паузы, в течение которой пыталась побороть смущение. – Я не понимаю принципа, по которому они держатся и светят. Слишком сложный рисунок и никаких источников питания.
– М-м-м-м, – черноволосый задрал голову и задумался, – хорошая задачка. И правда, как?
– Профессор Тротт, вы нам поможете? – Виктория обращалась ко второму магу совсем не так, как к первому. В ее голосе звучало такое воркующее тепло, будто она говорила с любимым котом.
– Если студентка доживет здесь до четвертого года и осилит курс магмеханики, то сама все узнает, – ответил тот, к кому она обращалась. Алина наклонилась вперед и глянула на него – он просматривал листы, похоже, с цифровыми массивами, хмурился, делал пометки.
– Никогда не любила магмеханику, – сказала Виктория. – Профессор Максимилиан, оторвитесь от результатов своих экспериментов и уделите нам минуту, пожалуйста!
– Они сами себе источники и поглотители, – пробурчал маг, даже не поднимая головы. – Рисунок составлен так, что каждый поддерживает соседний, а магическое поле циркулирует в замкнутом контуре. Рассеиваемость менее процента за год, подзарядка каждые десять-пятнадцать лет. И, кстати, нам это во время учебы объясняли.
– Спасибо, – вежливо поблагодарила Алина, но ее проигнорировали, а черноволосый протянул блокнот и уселся с другой стороны. Было очень неловко и хотелось бежать, но на сцену уже выходил ректор, и она выпрямила спину и осталась сидеть.
– Уважаемые первокурсники, – говорил ректор Свидерский, и его молодой голос резко контрастировал с внешностью старика, – рад приветствовать вас.
Вы прошли экзамены, и из нескольких десятков тысяч поступающих из Рудлога и других стран только у вас обнаружился достаточный дар для обучения здесь. Не прошли и те, кто не обладал необходимыми знаниями – для учебы они не менее важны, чем талант к владению стихиями. Однако отсев будет продолжаться вплоть до выпускных экзаменов. Вам необходимо полностью посвятить себя учебе, чтобы достойно пройти их. А мы, преподаватели, в этом вам поможем.