По словам Алистера, выходило, что пятьдесят пять миллионов лет назад такая защита от Блония была идеальной и нерушимой. Но сейчас, со временем, она все больше начала сбоить — появились воронки времени, псы и дети ослабли, старцы объясняли это все происками бессмертного Лордона, пытающегося и по сей день, во что бы то ни стало, найти выход в наш мир.
Макс открыл дверь, впуская профессора в разгоряченные радиаторами апартаменты. Контраст чистоты жилища Платова и ужасного беспорядка в квартире мистера Кроу бил в глаза. Но Алистер, казалось, не замечал ничего вокруг себя.
— Показывай мне ее! — потребовал профессор.
Парень провел мужчину в соседнюю комнату и указал на портрет, висевший на доске.
— Вот. Именно у Лив дома я нашел кольцо и…
— Подожди, подожди… — пробормотал Алистер. — КАК ты ее назвал?
— Лив, — пожал плечами Макс.
Парень с превеликой нежностью рассматривал ставшие за последнее время такими родными, черты ее лица, и сердце его сжималось от боли. Как мог он бросить ее одну? Не поддержать в последний момент? Наговорить столько гадостей, унизить перед всем классом и этой стервой Оксаной? Сейчас бы он отдал все на свете, лишь бы вернуться в тот вечер и, послав поездку куда подальше, ответить: «Ну, конечно! Одну не отпущу! Вместе пойдем!» Но было поздно.
— Лив… — задумчиво протянул профессор. — Как же созвучно!
— С чем? — пытаясь разогнать грустные мысли, помотал головой Макс. — Не слушал вас, простите.
Алистер подошел к портрету вплотную, снял его, повертел в руке, а затем выдохнув, будто перед прыжком в ледяную воду, решился:
— Принцесса Жизнь. На самом деле, я рассказал тебе не все легенды. Существует еще пророчество, обрывки которого и записали мои деды.
— Что еще за пророчество и почему Лив созвучно с «Жизнью»?
— Эх, молодой человек, — укоризненно вздохнул профессор, — если бы ты честно учил английский, а не пользовался услугами колечка, то сам бы догадался, что «лив» по-английски означает «жить». Я понимаю, это всего лишь омофоны, одинаково звучащие слова, но… принцесса Лив и принцесса Жизнь… Очень близко. Еще и кольца! В общем, не узнав, что случилось с Лордоном, ты не разберешься в дальнейших пророчествах.
Мужчина и парень вернулись в гостиную-кухню. Макс сделал им кофе, и немного взбодрившись, профессор продолжил «лекцию».
В только что основанном Блонске, Лордон, как и ожидалось, сел на трон, продолжив свои эксперименты. Он искал возможности уничтожения дронов, а также способы связи с внеземной цивилизацией своей матери, что в условиях скрытого пространства сделать было практически невозможно — сигнал едва проходил сквозь параллельный мир.
Использовав знания и магию высшего инопланетного разума, ему удалось изготовить четыре артефакта — черную диадему и три кольца.
— Это одно из них? — Макс осторожно потрогал ободочек на мизинце.
— Несомненно. С помощью особых рун, он заставил молекулы металла кольца, при нагревании от тепла пальцев, менять восприятие вокруг человека, давая надевшему артефакт, способность взаимодействовать со всеми объектами, независимо от того, на каком языке те говорят. Кольца также меняют восприятие других объектов, находящихся поблизости, создавая тем самым, иллюзию абсолютного понимания.
— Профессор, нельзя ли попроще? — взмолился Макс, прихлебывая кофе. — Вы же не на лекции…
— Сам расскажи, как ты это понял.
— Если одеваешь кольцо, то понимаешь всех, и тебя понимают.
— Именно! — улыбнулся Алистер. Ему, как и любому преподавателю, было невероятно приятно, когда его студент понимал материал с первого раза. — Лордон так и назвал их: «кольца понимания».
— А корона? — Внезапно вспомнив про символ власти в тайнике у Лив, встрепенулся Макс.
— Черная же диадема — вещь совершенно особая. Надевший ее, сумеет изменить предначертанную судьбу Блонска и всего Скрытого Пространства так, как ему пожелается. Корона получилась настолько мощным артефактом, что при очередном эксперименте разорвала Лордона на молекулы.
Макс чуть не подавился остывшим напитком, вспоминая холодный завораживающий блеск драгоценных черных алмазов, озаривший хмурую комнату Лив. Неужели…
— После его смерти, жители Блония стали считать Лордона абсолютным злом. Блонск накрыли темные времена: никто кроме Лордона не обладал нужными технологическими знаниями. Населявшие пространство преступники, озлобленные ссыльные гиперборейцы, полукровки от смешанных с атлантами браков, погрузили свой маленький мирок в хаос раздора, борьбы за власть, за еду. Урожаи постоянно сжигались. Лордонова Земля, то изнывала от засухи, то взбухала от наводнений. И так много тысяч лет подряд. Как люди за все это время не истребили там самих себя — одному лишь Лордону известно.