Так как у меня жили друзья, пришлось их знакомить с Андреем, действительно пожелавшим продолжить общение. Я был несколько удивлен, что спортсмен не прочь вливать в себя водку наравне с нами, и очень порадовался его добродушному отношению. Узнав, что я спасаю друзей от общажного холода, он в первые же выходные предложил сходить в клуб, а потом съездить с его шумной компанией на шашлыки в загородный дом.
После начала трудовых будней на месте Андрея образовался Костик, наконец-то за долгое время пожелавший провести вечер с моими друзьями. Выпивал не в таких количествах, как мы, и вел себя намного скромнее второго моего любовника, но все же проявил себя как вполне компанейский парень нестрадающий косноязычием.
— Какой же ты кабель, Фелька, — качала головой Янка, когда мы с ней вдвоем выходили покурить в подъезд.
— У меня молодой растущий организм со своими потребностями, — разводил я руками и усмехался. — Почему я себя должен в чем-то ограничивать? От жизни нужно брать только лучшее.
— Но должны же быть какие-то рамки? А если они узнают друг о друге?
— Ну и что? Они знают, где выход, и я никого не держу.
— Ты их совсем не уважаешь?
Я не задумывался тогда об этом, потому что не считал наши отношения чем-то серьезным. Не считал, что делал что-то неправильное или выходящее за пределы разумного. Мне хотелось секса с парнями. Разного секса. И я его получал. Спокойный и размеренный с одним партнером и бурный, эмоциональный с другим. Я не старался их привязать к себе, не навязывался сам, не морочил голову о будущем, доверии, ревностью. Просто гулял, как говорят об этом люди более старшего поколения. И мне казалось странным, отчего другие гулять так же не хотят.
Возможно, потому, что оба моих партнера не до конца меня удовлетворяли, я и пытался найти подобным образом компенсацию. Андрею не хватало сдержанности, а Костику уверенности. Знаю, что любовников сравнивать нельзя, но невольно именно это и делал, когда оставался с ними наедине.
После хоть малюсенького глотка спиртного некоторые люди начинают меняться и восприятия их организма тоже. Внутренняя сущность, скрытые мысли, тайны, мнения — все это часто всплывает, стоит только человеку принять на грудь. Мои парни также менялись в постели после наших вечерних посиделок.
Щепетильный до чистоты метросексуал Андрей под алкогольными парами становился слишком жестким, а учитывая его размеры достоинства, мне приходилось несладко, и я часто останавливал секс, чтобы отдышаться и проверить зад на цельность. Костик в таком же состоянии становился вялой, сонной мухой, терял возбуждение, и в конечном итоге сам просил меня лечь спать. В обоих случая я оставался неудовлетворенным, и такое положение вещей меня совершенно не устраивало.
Все замечательно и прекрасно, пока не появляется опыт, предмет для сравнения и неудовлетворенное желание. Куча «если бы» моментально всплывает наружу, придумываются отговорки, встречи перестают быть долгожданными, а когда на экране телефона появляется имя партнера, вместо того, чтобы радостно ответить, выключаешь звук.
Первая зима в городе стала для меня показательной и в первую очередь в плане обучения. Дебютную сессию, естественно, мы всей нашей маленькой компанией благополучно завалили. Но надежду в нас вселяли более опытные студенты и велели уповать на будущий семестр.
Насколько же у преподавателей крепкие нервы и терпение, потому что иначе работать в системе образования просто невозможно. Я сужу по себе, и такого горе-ученика давно бы отчислил, но они находили в себе силы терпеливо выслушивать мой бред о причинах прогулов и объяснять смысл фразы «сначала ты работаешь на зачетку, а потом зачетка работает на тебя». Все было легко и просто, только наши своевольные мозги и невыветрившийся максимализм не позволяли мудрой информации достигнуть центра сознания. Все эти нравоучения нам казались совершенно ненужными. Мы прекрасно знали, что нам и как делать, без подсказок старых перечниц, не сумевших сделать карьеру в жизни, кроме преподавательской.
Это сейчас я все понимаю и знаю, как нужно было сделать, сейчас я бы точно так же молодому глупому пацану рассказывал про посещения и будущую работу зачетки, но тогда проще было поговорить со стеной. Результат оказался бы таким же. Мы делали скорбные лица, кивали, угукали и уверяли, что исправимся, но стоило на первой страничке появиться подписи преподавателя, как все моментально забывалось, и мы неслись по коридорам дальше с совершенно пустыми головами.
Что я действительно осознал той своей первой самостоятельной зимой — я не хочу быть в пассиве. Эта роль хоть и приносила немалое удовольствие все же оказалась не для меня. Сидя на узком подоконнике у окна вечерами и глядя на пробегающие внизу машины, я думал о том, что, возможно, мне банально не попался тот парень, с которым мне бы было комфортно. Думал о том, как мне следует поступить в данной ситуации и как на мое предложение поменяться отреагируют партнеры. Почему-то я не представлял свое будущее с ними, но все же волновался, когда решился-таки заговорить об этом.