— Мистер Росси. У нас могут возникнуть проблемы. – Что-то насчет последнего строительного проекта? — спрашивает он. — Нет. Это личное, — говорю я и откидываюсь в кресле. — Здесь есть кое-что ваше. Кто-то, кого не должно быть в моем городе, мистер Росси. 
— Ну-ка повтори. — Пиппа опускает сумочку и смотрит на меня. — Кто-то в нас стрелял. — Я беру бутылку воды из шкафчика и делаю глоток. — Посреди дня? Ты позвонила в полицию? И почему ты так... спокойна? Это не первое мое родео, но Пиппе не обязательно об этом знать. — Мой таинственный незнакомец посадил меня в машину своего друга и исчез. Не знаю, что было потом. Водитель меня высадил и уехал. — Это был случайный выстрел? — Не знаю. Возможно, они целились в парня в пиджаке. — Зачем кому-то в него стрелять? Ты сказала, что он просто бизнесмен. Да, я тоже об этом думала. — Я даже не уверена, стреляли ли они в нас или это была шальная пуля. Все произошло так быстро. В один момент мы целовались, а в следующий — лобовое стекло позади меня разбилось, и я оказалась на заднем сиденье другой машины. — Что? — Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами. — Ты с ним целовалась? Тебе понравилось? — Формально, он поцеловал меня. — Я невольно ухмыляюсь. — И да, мне очень понравилось. — Ты собираешься увидеться с ним снова? — Не знаю. У нас не было времени обменяться номерами. — Я закрываю шкафчик и прислоняюсь к нему спиной. — В нем что-то есть. Не могу понять, что именно, но меня тянет к нему, как пчелу на мёд. И поверь мне, в этом парне нет ничего сладкого. — Он определенно горяч. — Дело не только в этом. Он... странный, в каком-то необычно привлекательном смысле. Он был все время очень серьезным, словно мы находились на деловой встрече и обсуждали биржевые котировки. Но то, как он смотрел на меня... — Я вздыхаю. — Ты когда-нибудь ходила на свидание и лепетала, как дурочка, чтобы растопить лед? В кафе я болтала о работе, а он смотрел на меня. И, Пиппа, он слушал меня. Не потому что проявлял вежливость, а как будто ему и правда было интересно. — Я закрываю глаза и качаю головой. — Он мне нравится. Очень нравится. Но мне не нравится, когда в меня стреляют. И я была бы очень признательна, если бы в этот раз он назвал свое имя. * * *
Вставив ключ в новый замок, открываю входную дверь, не повернув его. Я что, забыла утром запереться? Я вхожу в свою квартиру и застываю, как вкопанная. Мой брат сидит за кухонным столом, скрестив руки, и смотрит на меня. — О чем, черт подери, ты думала, Милена? — спрашивает он сквозь стиснутые зубы. Я преодолеваю небольшое пространство и тяжело опускаюсь на диван. — Как ты меня нашел? — Как? Довольно-таки интересная история. Вчера вечером Росси позвонил мне в ярости. Он хотел знать, какого черта моя сестра делает в Нью-Йорке. Я сказал, что это, наверное, ошибка, так как моя сестра находится в Иллинойсе. Черт. Как наш дон узнал, что я в Нью-Йорке? Я на секунду зажмуриваю глаза, а потом смотрю на Анджело. — Я знала, что ты не позволишь мне приехать в Нью-Йорк, но больница Святой Марии — самая лучшая. Мне повезло получить шанс поработать там, и я не хотела его упускать. Мне очень жаль. — Тебе жаль? — рычит он. — Тебе, черт побери, жаль? — У меня осталось еще три месяца стажировки, а потом я уеду, обещаю. Дон Аджелло никогда не узнает. Брат смотрит на меня, стиснув зубы, вены на шее быстро пульсируют, и качает головой. — Как, по-твоему, я узнал твой адрес, Милена? По спине пробегает ледяной холодок, и во мне нарастает ужас. — Аджелло отправил твой адрес Росси, Милена. Вместе с копией данных о твоем местожительстве, свидетельствующих, что ты здесь живешь уже девять чертовых месяцев! — Он кричит так громко, что мой бедный кот спрыгивает с дивана и мчится в ванную. Я лишь безмолвно гляжу на брата. — Ты понимаешь, что едва не развязала чертову войну? — Но... Я просто работаю в больнице. Я же не продаю наркотики на территории Аджелло. Почему это так важно? — Он гребаный дон Нью-йоркской семьи, а ты пошла против его особого указа. Это сигнал, что ты не признаешь его как авторитетную фигуру. А значит, и Чикагская семья тоже. — Он опускает плечи и сжимает переносицу двумя пальцами. — То, что ты сестра капо, только усугубляет ситуацию в сотни раз. — Я… я не думала об этом так, Анджело. — Я зарываю руки в волосы. — Господи. Он вздыхает и смотрит в потолок. — Ты помнишь Энцо, Милена? — Кузена-идиота Каталины, который погиб в аварии в прошлом году? Какое отношение к этому имеет Энцо? — Он не погиб в аварии. Аджелло узнал, что он приехал в Нью-Йорк на выходные «отдохнуть по-мужски»: стриптиз-клубы, выпивка, приятное времяпрепровождение. Ничего общего с семейным бизнесом. Тело Энцо было доставлено к Росси на следующий день. Его привезли в нескольких пакетах, Милена. — В пакетах? — Я таращусь на него. — Да. Их было три. В записке говорилось, что службе «Федекс» проще перевозить небольшие пакеты. Так дешевле. Я обхватываю себя руками. — Он и меня собирается убить?
— Он имеет на это полное право, и никто ничего не в силах поделать. -Брат смотрит на меня. — Но он потребовал другую компенсацию. Росси согласился. — Какого рода компенсацию? — Брак. Я вскидываю голову. — Нет, — шепчу я. — Мне жаль. Ты сама навлекла на себя беду. — Я не выйду замуж! — кричу я, изо всех сил стараясь сдержать слезы, но они все равно идут, затуманивая зрение. — Я ничего не могу сделать, сестренка. — Анджело встает со стула и подходит ко мне, приседая у моих ног. — Если бы это была только ты, я мог бы договориться, чтобы тебя вывезли из страны и спрятали. Но на кону вся семья. Брат прав, он ничего не может сделать. Отказ означал бы войну. Люди бы погибли из-за меня и моей глупости. Я знала о риске приезда на территорию Аджелло и все равно решила приехать. — Я здорово облажалась, да? — Я шмыгаю носом. — Да, облажалась. Мне жаль. — Итак, за кого я должна выйти замуж? Он хватает меня за руку и несколько секунд просто смотрит на меня, затем вздыхает. — За дона Аджелло, Милена. Во мне взрывается страх. — Что? Я не выйду замуж за человека, который рубит людей на кусочки и отправляет их части по почте. — Если ты этого не сделаешь, Аджелло может напасть. И хотя Братва, скорее всего, встанет на нашу сторону из-за Бьянки, это все равно будет чертова кровавая баня. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Муж нашей сестры — силовик Братвы. Если русские окажутся втянутыми в это дело, его отправят на передовую. Я не могу так поступить с Бьянкой. — Когда? — прерывисто выдыхаю я. — Он придет сюда в полдень вместе со свадебным церемониймейстером. Слезинки одна за другой текут из моих глаз так быстро, что падают, словно дождевые капли, на деревянный пол. * * *
Ровно в полдень раздается громкий стук в дверь, но я по-прежнему неподвижно сижу на диване, все еще в своей рабочей форме. Брат уговаривал меня переодеться во что-то более подходящее, но я послала его куда подальше. За те три часа, что провела на диване, я прошла через потрясение и неверие, затем отрицание и жалость к себе. А сейчас? Сейчас я в ярости. Анджело открывает дверь, и в квартиру уверенно входит здоровенный лысый мужчина лет пятидесяти. Я не могу подавить дрожь. Все могло быть хуже. Гораздо хуже. Повторяю про себя одно и тоже, когда лысый мужчина отходит в сторону, открывая другую фигуру. Я мгновенно вскакиваю на ноги. Это парень в пиджаке. Мой загадочный незнакомец входит так, словно прожил здесь всю жизнь, а я не могу решить, смеяться мне или плакать. Сукин сын все это время знал, кто я. Возможно, это он сообщил Аджелло. Ублюдок. — Милена, — говорит мой брат и кивает в сторону загадочного засранца. — Это дон Сальваторе Аджелло. У меня отвисает челюсть. Какого хрена? — Приятно, наконец-то, познакомиться с вами, мисс Скардони, — говорит он спокойным тоном. Я ошеломленно гляжу на него. Моргаю. Затем смотрю еще, не обращая внимания на то, что происходит вокруг меня. — Для такой маленькой женщины вы произвели настоящий фурор, — добавляет он, и его слова выводят меня из ступора. Я поджимаю губы. Какая наглость — притворяться, что мы не знакомы, когда прекрасно знает, что всего сорок восемь часов назад он тщательно исследовал мой рот своим языком. Полагаю, он ждет моего ответа. Но он его не получит. — Милена! — Анджело подталкивает меня локтем. — Она просто нервничает. Я растягиваю губы в ехидной улыбке. Сальваторе Аджелло игнорирует замечание моего брата и смотрит на меня. Несмотря на то, что я продолжаю улыбаться, в моих глазах отражается вся ненависть, которую испытываю. И ее очень много.