Диван находится в тридцати футах от нас, но обеденный стол ближе. Подойдет. Я обхватываю ее за талию и поднимаю, неся к столу.
— Что ты делаешь? — спрашивает она возле моего уха с искренним недоумением.
Дойдя до стола, я ставлю ее на ноги. Хватаюсь за скатерть и сдергиваю, отчего посуда и столовые приборы с шумом бьются об пол.
— Джинсы, — говорю я, глядя на нее сверху вниз.
Милена приподнимает брови, расстегивает пуговицы на джинсах и снимает. Как только избавляется от трусиков, я обхватываю ее за талию и усаживаю на стол.
— Ложись. — Я надавливаю ладонью на ее грудь, пока она не ложится на поверхность, свесив ноги через край. Свободной рукой подтягиваю стул, сажусь и закидываю ее ноги себе на плечи. — Закрой глаза, — говорю я, а затем хватаю ее за попку и притягиваю к себе, чтобы вылизать ее идеальную киску.
Милена стонет. Я лижу ее медленно, нежно целую и посасываю клитор, пока она не начинает постанывать. Милена раздвигает ноги, и я просовываю палец внутрь, продолжая дразнить ее языком. Она вся мокрая. Выгибаясь дугой, она издает крик удовольствия. Не вынимая пальца, лижу ее сладкое местечко, надавливая языком чуть сильнее. Ее тело содрогается, и я снова втягиваю клитор в рот.
Никогда раньше не ласкал женщину и не испытывал такого желания, но с Миленой я хочу все. Я наслаждаюсь тем, как она реагирует на каждую ласку. Еще несколько минут дразню ее языком, а когда убеждаюсь, что она близка к оргазму, снова прижимаюсь ртом к клитору и сильно посасываю, одновременно вводя в нее палец. Она кончает с новым громким криком, и ее ноги неистово трясутся на моих плечах. Я еще раз касаюсь поцелуем ее лона и наблюдаю за ней. Милена лежит на спине с закрытыми глазами, ее грудь поднимается и опускается в быстром темпе, как будто она пытается набрать достаточно воздуха.
— Милена? — спрашиваю я и провожу ладонью по ее обнаженному бедру. — Ты жива, cara mia?
— Нет, — шепчет она, медленно поднимаясь в сидячее положение и глядя на меня. — Подвинься.
Я отодвигаю стул, а она слезает со стола, становится на колени между моих ног и начинает расстегивать брюки.
— Ты не обязана отвечать взаимностью, Милена. — Я провожу тыльной стороной ладони по ее щеке.
Она достает мой член, который был болезненно твердым с того момента, как я прильнул к ней ртом, и поднимает на меня глаза.
— Попробуй остановить меня. — Милена ухмыляется. — И посмотрим, что произойдет.
С этими словами она обхватывает губами головку, беря член тонкими пальчиками. Она начинает медленно, облизывая чувствительную нижнюю зону, посасывая верхушку, затем заглатывая все больше и больше в свой горячий рот. Постепенно темп убыстряется, и я хватаю ее за волосы, наблюдая за тем, как она берет в рот. Я пытаюсь сдерживаться, но понимаю, что не могу. Одного вида Милены, стоящей на коленях между моих ног с членом во рту, более чем достаточно, чтобы я кончил, и когда она крепко сжимает и втягивает щеки, взрываюсь у нее во рту.
Держа ее за спутанные волосы, я поднимаю ее голову, пока наши глаза не встречаются.
— Глотай, — приказываю я.
Она ухмыляется и выполняет приказ. Самое сексуальное из всего, что я когда-либо видел.
Я веду пальцем по груди Сальваторе, обвожу его твердый живот, затем целую его в плечо. Его рука обхватывает меня, прижимая ближе.
— Бьянка написала мне сегодня. — Я снова скольжу пальцем вверх по его груди. — Петров благодарит за информацию об албанцах.
— Я бы не хотел оказаться сейчас на месте Душку. — Левой рукой он убирает пряди волосы, упавшие мне на лицо, за ухо, затем кладет руку на живот.
— Все еще болит? — спрашиваю я и перевожу палец на его руку, проводя линию по одному из заметных шрамов на ней.
— Иногда.
— Сколько переломов?
— Врачи не смогли определить. — Он поворачивает руку и переплетает свои пальцы с моими. — Я научился стрелять правой. Сейчас стреляю даже лучше, чем левой. Но почерк у меня отвратительный. — Он смотрит на меня сверху вниз. — Как и печатаю, ты, наверное, заметила.
— А нога? Огнестрельное ранение в икру редко требует ампутации.
— Мне стреляли один раз в лодыжку и два раза в голень, с короткого расстояния, — говорит он. — Шансов на спасение не было.
Я закрываю глаза и зарываюсь лицом в его шею.
— Пообещай мне кое-что.
— Что?
— Я тебя умоляю, постарайся больше не попадать под пули.
— Я же не бегаю с мишенью на спине, Милена. — Он мягко целует меня в макушку.
— Да, это так, — бормочу ему в шею. — Я спросила Нино, почему за тобой нет охраны. Он сказал, что ты не позволяешь.
— Если кто-то захочет убить меня, он это сделает. С охраной или без.
Я вскидываю голову.
— Так ты что, так и будешь делать то, что делал до сих пор, и ждать, пока это произойдет?
— Нет. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы убить их первым.
— Тогда, черт возьми, старайся лучше!
Сальваторе с интересом рассматривает меня.
— Ты сильно расстроишься, если меня убьют?
— Черт возьми, Сальваторе! — огрызаюсь я. — Сильно ли я расстроюсь? Ты серьезно?
— Да. Я хочу знать.
— Ты хочешь знать. — Я моргаю, не веря своим ушам. — Он хочет знать, сильно ли я расстроюсь, если его убьют.
— Это простой вопрос, cara.
Ему нужно проверить голову.
— Да, я бы сильно расстроилась. — Я качаю головой в разочаровании. — А ты бы расстроился, если бы меня убили?
Сальваторе замирает.
— Никогда. Больше. Не спрашивай об этом.
— Ты первый начал с идиотских вопросов. — Я беру его лицо в руки. — Больше никаких огнестрельных ранений. Обещай мне.
— Я постараюсь.
Я вздыхаю и закрываю глаза. Он постарается. Отлично.
— Значит, ты начнешь брать охрану?
— Нет.
Ну конечно же, нет.
— Тогда разберись с ирландцами, — говорю сквозь сжатые зубы и прижимаюсь губами к его губам. — Я хочу, чтобы они умерли.
— Я уже работаю над этим. — Он берет прядь моих волос и наматывает ее на палец. — Почему ты вдруг стала такой кровожадной?
Я смотрю на него, поражаясь его невежеству. У него и правда проблемы с восприятием и пониманием некоторых вещей, если он не видит, что я в него влюблена.
— Наверное, это ПМС. — Я вздыхаю, надеясь, что он примет ответ и больше не будет задавать мне вопросов, и кладу голову ему на грудь.
Сальваторе опускает руку мне на затылок и скользит вниз, слегка касаясь кончиками пальцев моей кожи. Я закрываю глаза и наслаждаюсь ощущениями. Когда его рука останавливается на моей шее, я уже наполовину засыпаю.
— Я купил тебе кое-что, — произносит он серьезным голосом. — Но если тебе не понравится, верну его обратно.
— Ты не умеешь дарить подарки, — бормочу ему в грудь.
— Я знаю. — Он зарывается пальцами в мои волосы. — Хочешь посмотреть?
— Оно стоило миллион долларов? Подсказка для тебя: если ответ «да», то можешь забрать сразу же.
— Нет.
— Хорошо.
— Он в моем пиджаке. Я сейчас вернусь.
Я наблюдаю, как он берет костыли, встает и уходит к двери. Пользуясь случаем, разглядываю его упругую задницу, обтянутую черными боксерами. Очень даже неплохую. Сальваторе спит в одних трусах, и я это искренне одобряю.
Он возвращается спустя несколько минут, бросает пиджак на кровать и садится. Достав красную бархатную коробочку, он кладет ее рядом со мной на подушку. Я сажусь, открываю коробочку и вижу простой золотой браслет. Он толстый, но в то же время изящный.