Его губы прижимаются к моим.
— Тебе больно? — шепчет он.
— Ой, нет, ты и близко не подойдешь со своим варварским членом ко мне, по крайней мере, в ближайшие двадцать четыре часа, Сальваторе.
— А как насчет моего рта?
Я ухмыляюсь и снова целую его.
— Возможно.
Сальваторе переворачивает нас, пока снова не оказывается на мне, и я слежу за ним глазами, пока он движется вниз по моему телу, по пути осыпая меня легкими, воздушными поцелуями. Когда он добирается до моего влагалища, то проводит по нему кончиком пальца, а затем сменяет его своими губами в поцелуе.
На тумбочке звонит телефон Сальваторе. Я хватаю руками простыню и стону, когда он посасывает клитор и вводит в меня палец. Телефон продолжает звонить.
— Торе.
— Что? — бормочет он в меня, затем возобновляет давление своих губ и языка, его щетина царапает меня и заводит еще больше.
— Не хочешь ответить? Вдруг это важно, раз звонят в одиннадцать вечера.
— Посмотри на абонента, — говорит он и слегка сжимает клитор между губами, заставляя меня вздрогнуть.
Я нащупываю на тумбочке телефон, беру его и смотрю на экран.
— Это Артуро.
— Прими звонок и переведи его на громкую связь.
Я поднимаю голову с подушки и сужаю глаза, затем зарываюсь пальцами в его волосы и дергаю их, пока он не возвращает мне взгляд.
— Ты не будешь отвечать на деловые звонки, зарывшись лицом мне между ног, Сальваторе.
— Включи громкую связь, Милена. — Он вводит в меня еще один палец, продолжая меня вылизывать.
— Невероятно, — бормочу я и нажимаю кнопку громкой связи, чтобы ответить на звонок.
— Босс, — раздается в комнате голос Артуро. — У нас проблема.
— Поторопись, — говорит Сальваторе между движениями языка.
— Рокко убил еще одного из своих людей, приставленных к его жене в качестве телохранителей. Он сказал, что тот флиртовал с ней.
— То же самое он говорил и о предыдущем. — Еще одно облизывание. — И до этого тоже.
— Да. Я не знаю, что делать.
Положив руку мне на бедро, Сальваторе раздвигает мои ноги пошире и обдувает горячим дыханием мою влажную кожу. Я подавляю стон и дрожу всем телом.
— Передай Алессандро, чтобы завтра в девять он был у меня в кабинете, — рявкает Сальваторе, вынимая пальцы из меня и готовясь войти в меня. Я хватаю его за упругую задницу обеими руками, когда он проникает в меня, наслаждаясь каждым его дюймом, как и всегда.
— А как же Рокко? — продолжает Артуро. — Я могу попробовать поговорить с ним, но, может, будет лучше, если...
Я издаю стон, хватаю телефон и швыряю его в другой конец комнаты, где он разбивается о стену.
Сальваторе останавливается на полпути.
— Мне нравился этот телефон.
— Больше никакой многозадачности, — вздыхаю я и прижимаюсь к нему в страстном поцелуе.
Алессандро входит в мой кабинет и становится по другую сторону моего стола, сцепив руки за спиной.
— Ты гей? — спрашиваю я.
Он недоуменно смотрит на меня. Кажется, я впервые вижу, чтобы Алессандро Дзанетти выглядел смущенным.
— Нет.
Я откидываюсь в кресле.
— Тебя переводят к одному из моих капо. Ты будешь работать телохранителем у его жены. Пока ты там, если кто-то спросит, ты гей.
— Почему?
— Потому что он патологически ревнив и уже убил трех предыдущих мужчин, назначенных на эту должность. Он все равно думает, что ты гей, так что надеюсь, что это облегчит ситуацию.
— Хорошо. — Он кивает. — Какой капо?
Телефон на моем столе вибрирует.
— Рокко Пизано, — говорю я и читаю имя Нино на экране. — Можешь ехать. Артуро сообщит тебе подробности.
— Да, босс.
Когда Алессандро поворачивается, чтобы уйти, я успеваю заметить выражение его лица. Он улыбается.
— Да, — говорю я в трубку.
— Босс. Пропала сестра Артуро, — доносится с другого конца серьезный голос Нино.
— Какая?
— Ася. Она и Сиенна тайком пошли в бар вчера вечером. Сиенна вернулась домой около полуночи. Ася так и не объявилась.
— Телефон?
— Нашли в кустах недалеко от бара, вместе с сумочкой, — говорит он, — Я здесь с Артуро. Сестру не нашли, но...
— Но?
— Один из парней нашел кровь на снегу. Ее очки лежали рядом.
Черт.
— Пришлите мне адрес. Я еду.
Я беру со стола ключи от машины и выхожу из офиса. Идя к лифту, миную Алессандро, который разговаривает с кем-то по телефону. Он говорит негромко, но мне все же удается уловить одну фразу.
— Феликс, — произносит Алессандро в трубку, — это Ас. Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.
Эпилог
Два года спустя
Я не могу поверить, что он сделал это снова.
Лифт пикает, открываясь. Не обращая внимания на секретаршу Сальваторе, которая смотрит на меня из-за своего стола, я иду через фойе офиса к большой, богато украшенной двери справа.
— Миссис Аджелло?
Я останавливаюсь и бросаю взгляд через плечо.
— Да, Джинджер?
— Все... в порядке? — спрашивает секретарша, переводя взгляд с моих спутанных волос на серую футболку Сальваторе, в которую я одета, и на мои босые ноги.
— Конечно, в порядке. — Я широко улыбаюсь, берусь за ручку и вхожу в кабинет мужа.
Положив руки на бедра и нахмурившись, я обхожу его стол и останавливаюсь рядом с ним. Сальваторе поднимает глаза от ноутбука и откидывается в кресле.
— Ты выспалась, vita mia?
Я сужаю глаза и указываю на маленький сверток, который он держит в руках и прижимает к груди.
— Хватит красть моего ребенка.
С того момента, как месяц назад мы вернулись домой из роддома, Сальваторе использовал любую возможность, чтобы пробраться в детскую, взять Мию и повсюду носить ее с собой. Его объяснение — ей больше нравится спать у него на руках, чем в кровати. И если этого было недостаточно, он держал ее на руках, когда она бодрствовала. Все. Время.
Сальваторе поднимает голову и задерживает взгляд на мне, медленно моргая. Черт, от этого у меня до сих пор слабеют коленки.
— Милена, — говорит он таким серьезным тоном, что даже самое странное заявление звучит убедительно, — она была в твоем распоряжении девять месяцев. Теперь моя очередь.
— Она была у меня в животе, Сальваторе. Это не считается.
— А у меня считается.
Я вздыхаю и беру его лицо в свои ладони.
— Что происходит? И не говори мне «ничего», потому что я слишком хорошо тебя знаю. Так что выкладывай.
Он долго удерживает мой взгляд, потом закрывает глаза.
— Я боюсь, что она меня не полюбит.
— Что? — Я крепче сжимаю его щеки и слегка качаю головой. — Конечно, она будет любить тебя. Ты же ее отец.
Сальваторе открывает глаза, и хотя он ничего не говорит, я вижу беспокойство в глубине его янтарных глаз.
— Она будет любить тебя, — повторяю я и прижимаюсь губами к его губам. — Она будет до безумия тебя обожать. Как и я.
— Ты обещаешь? — шепчет он мне в губы.
— Обещаю. — Я кладу руку на голову нашей дочери, зачесывая назад короткие светлые пряди. — Просто посмотри на нее. Она уже любит тебя безоговорочно.
Он смотрит на ребенка, спящего у него на руках. Мия открывает глазки, и через мгновение два янтарных взгляда встречаются.
И тут мой муж улыбается.
