Эдгар еще раз взглянул на пол. Он был доволен результатом, полученным Назаром и наградил юношу взглядом отца, гордящегося успехами своего ребенка. Этого было достаточно для того, чтобы заставить Назара смотреть на него глазами полными восхищения.
Однако Лавр видел теперь лишь напускную маску добродетеля, коим Эдгар никогда не являлся.
— Ваше Превосходительство, — начал Лавр, стараясь говорить ровнее и уверенней, руки у него дрожали, поэтому он спрятал их за спину, — что привело Вас сюда в такое время?
Назар от страха громко вздохнул. Задавать такие вопросы Эдгару было не просто непозволительно, а расценивалось как прямое неуважение к его персоне. Каждый в Министерстве с неким благоговением относился к одному из сильнейших чародеев этого времени. Эдгар в глазах многих был ликом силы и справедливости, его слова и его поступки не могли поддаваться и крупицам сомнений. Но Лавр прямо спросил, по какой причине он пришел в хранилище. Чуть ли не упрекнул Первородного в том, что он посмел прервать его, отвлечь от важного дела.
Именно так прозвучал вопрос колдуна для Назара. И несколько опешив, он отшагнул от него, исподлобья взглянув на Эдгара.
— Мы искали тебя, дитя.
Сердце в груди Лавра сбилось с ритма, пропустив удар.
— Слышали, как был ты расстроен дневной неудачей. И захотели поговорить с тобой об этом. Но не нашли тебя в твоей комнате.
— А как поняли, что я здесь? — спросил Лавр, и тут же прикусил изнутри свою щеку.
«Нет, нельзя с ним так говорить, иначе он что-то заподозрит».
— Простите за дерзость, Ваше Превосходительство, — Лавр провел рукой по макушке, приглаживая волосы, — благодарю за беспокойство обо мне. Вы правы, я крайне разочарован своей неудачей и попросил Назара помочь мне в практике. И он согласился, за что я еще раз хочу его отблагодарить.
Лавр посмотрел на чародея. Тот переводил ничего не понимающий взгляд с посетителей хранилища, не зная, как должен был реагировать на появление Эдгара и что должен был говорить, чтобы не сболтнуть лишнего. Он был крайне наблюдателен и внимательным к мелочам, ничто не могло ускользнуть от его глаз. Поэтому ему не составило никакого труда понять, что Лавр напуган появлением Его Превосходительства. Но причина этого испуга пока была ему непонятна.
— Не за что, — ответил Назар на благодарность. — Я как раз хотел испробовать новые чары, — он кивнул на пол и на яркие знаки, нарисованные его рукой, — вот мы друг другу и помогли. Неужели мы сделали что-то не так, Ваше Превосходительство?
— Молодым душам свойственно совершать ошибки, — проговорил Эдгар, запустив пальцы в густую рыжую бороду. — Лишь на собственных ошибках можно обучиться по-настоящему. Но в этот раз Нам не в чем вас упрекнуть. Дитя, — обратился он к Лавру, — пойдем с Нами.
Лавр тушевался. Но понимая, как странно мог выглядеть со стороны, продолжая вести себя подобным образом, кивнул, шагнув навстречу Эдгару.
Не прощаясь с Назаром, они ушли. И пока Назар, оставшись наедине с самим собой, пытался рассудить, что именно произошло, Лавр шел за Эдгаром, поднимаясь вверх по крученой лестнице, отставая от него на несколько ступеней.
Белесые огоньки, парящие впереди, освещали им путь. В молчании они поднялись наверх. Воздух снаружи к этому часу окончательно остыл, умиротворяющая тишина приятно ласкала слух.
— Ваше Превосходительство, о чем Вы хотели поговорить со мной? — спросил Лавр у Эдгара, когда тот обернулся к нему, словно проверяя, шел ли тот все еще за ним. — О моем экзамене?
— И о нем тоже, — согласился с вопросом чародей, зовя Лавра следовать за собой. — И в целом о твоей жизни в Министерстве.
— Моей жизни?
— Верно. Признаемся, что в последние годы уделяли тебе меньше внимания, чем того бы требовалось от Нас, но смеем предположить, что причина тому тебе известна.
Лавр кивнул.
А после все-таки решил произнести вслух то, что от него хотели услышать.
— Вы говорите о темных магах, — сказал он больше утвердительно, чем вопросительно.
— Верно. Темные маги — яд, распространяющийся по континенту с такой скоростью, что маги Министерства не успевают излечивать поврежденные участки. Ненависть, которой сочатся их души, проникает во все живое, не оставляя после себя ничего, кроме такой же ненависти. Мы как можем пресекаем их влияние на простой народ, но до Нас доходят слухи, что целые поселения обращают свои души в рабство черной магии. Известно ли тебе, дитя, что единожды испробовав запретный плод, уже не сможешь отказать себе в удовольствии испытывать его истому снова?
— Я ничего об этом не знаю.
— Конечно. Откуда столь чистой душе об этом знать, — произнес Эдгар. — Мы знаем, как расстроен ты был событиями прошлых лет. Возможно, ты чувствуешь себя преданным и одиноким из-за того, что остался в Министерстве совсем один? Но Яр не мог остаться здесь, ты должен это понимать. Ведьма Алых озер, как и те темные маги, что зверствуют на континенте, отравила его душу, не оставив Яру иного выбора, как уйти.
Лавр от злости сжал кулаки.
Эдгар говорил так, будто Мария все еще была жива. И была в чем-то перед Яром виновата. Лавр не сомневался в том, что о кончине ведьмы Эдгар был хорошо осведомлен.
— Я понимаю, что Вы не хотели отстранять Яра от дел Министерства, — сказал Лавр, веря, что хотя бы в этом не ошибается на счет чародея. — Я слышал от него когда-то, что Вы и его учитель были друзьями.
— О, да, — протянул Эдгар с некой теплотой в голосе. — Ильдар… Наш старый друг, да переродятся наши души в одно время… Яр был ему названным сыном, и эти чувства по отношению к нему передались и Нам. Наша душа разрывалась на части, когда Мы смотрели на его удаляющуюся от Министерства спину. Но Мы верим, что Яр не пропадет, куда бы ни забрела его душа.
О том, что Яр совсем недавно возвращался в Министерство, многим было известно. Слухи и вправду распространяются повсюду как зараза, не оставляя времени на защиту и борьбу. Но Лавр не стал говорить о том, что было на его уме. Вместо этого он решил произнести внезапно появившийся в его голове вопрос, понадеявшись, что все делает правильно.
— Ваше Превосходительство, — начал он, — Вы верно сказали, что я чувствую себя одиноко в стенах Министерства. Близких друзей мне завести не удалось, я все время посвящаю учебе и практике.
— Мы знаем об этом, — вскользь произнес Эдгар.
— Да?.. Я так благодарен Вам. Знать, что Вы интересуетесь моими успехами и лично посетили меня, чтобы узнать о моем экзамене… Это многое значит для меня, Ваше Превосходительство. — Лавр мельком взглянул на чародея, тот улыбался, еле заметно кивая головой в такт его словам. — Потому, я верю, что Вы поймете меня и одобрите мою просьбу.
— Просьбу?
— Возможно, Вы не знаете, но госпожа Петуния, принимавшая у меня днем экзамен, некоторое время преподавала мне в Академии, и я считаю ее одним из лучших учителей, когда-либо делившихся со мной своими знаниями.
— Вот как? Радостно слышать, что преподаватель способен вызывать такие чувства у своего ученика. Но в чем твоя просьба, дитя?
У Лавра от волнения пересохло во рту.
— Утром госпожа Петуния возвращается в Академию восточного колдовства… Разрешите мне вернуться туда вместе с ней.
Эдгару не удалось сдержать своего удивления. Но быстро справившись с внезапно нахлынувшими эмоциями, чародей смог вернуть контроль над своим лицом. Разгладившиеся на лбу морщины вновь заняли свое место, слегка приоткрытый рот растянулся в улыбке.
— Хочешь вернуться в Академию?..
— Да.
— Зачем тебе покидать Министерство, дитя?
Вот оно. Причина столь скоропостижного побега.
Лавр уже успел обдумать ответ на этот вопрос.
— Хочу вернуться к истокам. Возможно, мне следовало еще чему-нибудь научиться, прежде чем покидать Академию и начинать свое обучение здесь. — Лавр наигранно вздохнул и быстро протараторил: — Вы только не подумайте, что я не благодарен Вам за приглашение. Обучаться колдовству в стенах Министерства высшее благо, на какое только я мог рассчитывать, учитывая то, как поздно попал в Академию. И все же… мне бы хотелось получить Ваше позволение на возвращение в Академию.