От голода сводило горло и язык. Так хотелось съесть чего-нибудь, что это стало навязчивой идеей — найти еду. Но Толиман старался думать о чем-то другом. И в момент, когда голод стал побеждать, он увидел Канопуса. И на душе стало теплее.
— Брат Канопус!.. — крикнул Толиман.
Но темноволосый маг его не услышал. Он куда-то спешил, его шаг был широким и быстрым. Взгляд направлен перед собой, но какое выражение застыло на его лице? Толиман не смог разглядеть.
«Может брат Канопус даст мне какое-нибудь задание?»
И с такой воодушевленной мыслью, Толиман поспешил за Канопусом.
Вскоре стало понятно, куда маг так спешил, что ничего и никого вокруг себя не замечал. Толиман никогда прежде не заходил в самый большой в лагере шатер — сотканный из десятков различных цветастых тряпок, он мог бы считаться центром лагеря, если бы не находился в приличной стороне от него. Перед его входом — двое караульных. Они впустили Канопуса внутрь… или же Канопус просто вошел, не обратив на них внимания? Но Толимана они просто так не пропустят.
Толиман улыбнулся.
Все-таки его ждало небольшое приключение.
Он обошел шатер по кругу, пока не нашел места, в котором четко были слышны несколько голосов. Один из них принадлежал Канопусу, а вот два других Толиман не признавал. Притаившись, мальчик подслушивал чужой разговор.
— Еда заканчивается, — сказал кому-то Канопус. Голос его звучал встревожено. — Еще несколько дней и нам будет нечем их кормить.
— Тогда не кормите их так часто, — произнес другой голос.
Он принадлежал мужчине.
— И как вы себе это представляете? Там дети и женщины, старики. Они не выживут, если перестанут есть горячую пищу.
Канопус говорил тихо, но в его голосе слышались удивление и злость.
— И каждый день к нам прибывают новые группы.
— Они уже не так многочисленны, как первые, — будто отмахиваясь от Канопуса, произнес мужчина. — По нашим подсчетам почти все выжившие маги уже здесь. Нам и этого достаточно…
— Не достаточно, — произнес третий голос.
Он звучал резко и хрипло, будто тому, кто говорил, с трудом дались эти два слова.
— Сириус, тебе стоит поберечь силы.
«Там Сириус?..»
Толиман лишь слышал об этом маге от остальных, но еще ни разу его не видел. Поговаривали, что именно Сириус придумал способ вернуть солнце и луну, задобрив богов обрядом, для которого все они и собирались в этом месте.
— Канопус прав, дитя. Ты так ослаб за последнее время…
— Не-е… ва-ажно, — произнес Сириус, с трудом растягивая слова. — Мы-ы… до-олжны-ы спеши-ить. Вре-емя-я… на ис-хо-оде-е…
Ненадолго в шатре стало тихо. На миг Толиман даже подумал, что маги покинули его, а он этого не заметил. Но вскоре Канопус вновь заговорил.
— Еще несколько дней, Сириус, и еда закончится, — повторил маг. — Если их будет нечем кормить, они могут захотеть уйти отсюда.
— Мы этого не допустим.
— От нас это не будет зависеть, Шедар. — Резко высказался Канопус. — Сириус, если к обряду все готово, то даже если ты не уверен, что все получится… давай попробуем. Терять нам уже нечего.
Сказав это, Канопус покинул шатер.
Толиман хотел последовать за ним, но продолжившийся без Канопуса разговор заинтересовал его. И присказка о том, что любопытство сгубило кошку, не пришло в его голову, предостерегая от опасности.
— Как бы мне не хотелось признавать этого, дитя…
— Хва-атит меня так н-назы-ывать…
— Но Канопус прав, — не обратив внимания не то на просьбу, не то на угрозу, произнесенную Сириусом, продолжил Шедар. — Все шли сюда за спасением, а его все нет и нет. Не долог час, когда наши последователи, уверившие в нашу идею, отвернутся от нас и вновь разбредутся по континенту.
Сириус молчал. Шедар воспринял его молчание за знак, что маг готов его слушать.
— Я считаю, что мы готовы к обряду. Десять-двадцать недошедших до сегодняшнего дня мага с далеких берегов континента особой роли не сыграют.
— Ты-ы… не мо-ожешь зна-ать.
Голос у Сириуса был хриплым и становился все тише и тише.
— Для обря-яда нам нужны-ы все, кто о-оста-ался…
— Разумеется. Чем больше жертв мы принесем богам, тем вероятнее, что они одарят нас своей милостью.
Кажется, Толиман ойкнул.
Сердце в его груди забилось так быстро, что он только и смог, что замереть, зажав ладошками рот. Услышали ли его? Или не услышали? Произнес ли он хоть звук? Или это все ему почудилось?.. Секунда за секундой, время медленно ускользало. И когда Толиман решил, что все обошлось, что-то невидимое схватило его за ноги и затащило под шатер.
Вскрик испуга так и остался комком в его горле.
— Еще одно несчастное дитя, — произнес Шедар, магией поднимая мальчика с устеленного коврами пола.
Толиман беспомощно барахтался в воздухе, но его ноги не доставали земли.
— Отпустите! — крикнул он.
Но в его голосе не было ни толики храбрости. Лишь страх.
— Отпустите меня!
— Не стоит тратить свои силы на лишний шум, дитя. — Шедар взмахнул рукой, и Толиман упал. — Скажи, что ты там делал?
Талиман испуганно озирался по сторонам.
«Где же выход?»
Но выхода не было.
— Что ты-ы… слы-ы-шал?..
От звука голоса Сириуса мальчик задрожал еще сильнее. Он посмотрел в лицо Сириусу и захныкал — настолько чудовищным и безобразным казалось ему лицо мага. Покрытое серыми коростами, с множеством морщин и гнойников, с почти лысой, лишившейся волос головой, Сириус был не таким, каким себе его представлял Толиман, слушая рассказы о спасителе континента.
Сириус был чудовищем.
Талиман зажмурился и покачал головой.
— Ничего!.. Ничего я не слышал!.. — заверещал он.
«Сестра Ригель спаси меня!..»
— Я ничего не знаю! Я никому ничего не расскажу о жертвах!
Под страхом он сознался в том, в чем сознаваться было нельзя.
Толиман так и не понял, что произошло дальше. Просто его тело на миг стало легким, как перышко из подушки, а затем слабая боль кольнула его сердце.
Последним, что он увидел, широко распахнув глаза от испуга, было обезображенное лицо Сириуса, и его глаза. Пустые и холодные, как у мертвецов, коих Толиман за свою короткую жизнь успел повидать немало.
Такие же глаза были у его мамы, когда она не проснулась.
И у папы, после того, как он не захотел отдавать их кур пришедшим в их общину бродягам.
И у всех остальных, кого Талиман помогал хоронить в погребальных кострах, уносящих их души к черному, как сама пустота, небу.
✦✦✦
Лавр не знал, что и сказать. Рассказ малыша Шалфея поразил его до глубины души, но многое встало на свои места. История, которую до этого он знал лишь по обрывкам чужих рассказов, дополнилась новыми сведениями, позволяя колдуну заглянуть за ширму таинственной жизни Сириуса и Канопуса, о которой сейчас мало кто помнил.
— Значит, Сириус и в самом деле достиг неба, а Канопус упал на землю?
Малыш Шалфей кивнул, поджав губы.
— Брат Канопус был хорошим, — сказал мальчик. — То что с ним случилось… То, что я слышал… Это просто несправедливо, профессор. Я убежден, что брат Канопус ничего не знал.
— Думаешь, он не знал о том, что планирует совершить Сириус?
Малыш Шалфей покачал головой.
— Они были близки, как братья, но даже так… Брат Канопус никогда бы не допустил этого ужасного обряда, если бы знал, какую на самом деле придется заплатить цену…
Внезапно малыш Шалфей замолчал. Понурив плечи, он так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил, как по его щекам потекли слезы.
Лавр не пытался его утешить. Возможно, малыш Шалфей впервые задумался о том, а мог ли Канопус действительно ничего не знать? Мог ли он пожертвовать тысячами магов, чтобы в будущем дать жизнь десяткам тысяч?
Лавр не знал ответа на этот вопрос.
— Лишь Сириус достоверно знает, что тогда произошло, — произнес он, стерев с лица малыша Шалфея слезы.
«Но спрашивать у него об этом у меня нет никакого желания».
Если обряд, который они провели, насколько Лавр помнил со слов Яра, был направлен на призыв богов, то наличие солнца и луны в нынешнее время говорило лишь о том, что у Сириуса все получилось. И страшно было представить, какое количество жертв было принесено богам в обмен на возвращение на континент жизни.