Валериана вернулась за стол.
— Я не про то, что она присоединилась к темным магам. Если честно, то в это с трудом верится. Я об ее смелости поступить так, как хотела ее душа.
— О чем вы?
— Не понимаешь?
Лавр покачал головой.
— А вроде смышленый, — беззлобно подметила женщина. — Ну смотри. Она должна была вернуться в Академию, но не сделала этого, хотя понимала последствия своего поступка. О, поверь мне, Мелисса была привязана к ученикам не меньше твоего. Уходить, не попрощавшись… должно быть это решение тяжелой ей далось. Но она свой выбор сделала и мне отчего-то кажется, что она о нем не жалеет.
Было так странно слышать, как о Мелиссе говорили в настоящем времени, будто она все еще была жива. Где-то там, далеко, в месте, о котором никто не знал.
Лавр покрутил в руках свои очки.
Хотелось бы ему, чтобы так оно и было. Чтобы все они были живы. Где-то там… далеко. Но горькая правда была в том, что со смертью Марии свой конец встретили и ее фамильяры. Так иногда случалось, когда связь между магом и фамильяром особенно сильна и крепка. И Лавр нисколько не сомневался в том, что связь между ними была именно такой.
«И тех, кто об этом знает, осталось только двое», — подумал Лавр, рассматривая стекла в своих очках.
Очки.
В душе что-то скребнуло.
Очки. Всего лишь его очки.
Очки, помогающие ему не видеть первородные души.
Так странно. Ведь очки нужны для того, чтобы лучше видеть. Видеть то, что размыто, что плохо видно.
«Очки?..»
И его, наконец, осенило!
✦✦✦
— Ну… где-то здесь. — Малыш Шалфей ловко поддел обмотанный ниткой малахитовый осколок, который они нашли в аудитории с минералами и камнями, и ткнул пальцем на то место, куда указал малахит. — Ваш друг, профессор, должен быть где-то здесь.
Пока Лавр пялился в карту, прикидывая, насколько заклинание было точным, малыш Шалфей с любопытством рассматривал созданные Яром несколько лет назад очки. Их линзы из янтаря и лунного стекла по-прежнему были гладкими, без единой царапинки.
— Все вокруг такое странное, — пробормотал мальчик, нацепив очки на нос.
В его голосе звучал восхищенный звон.
Лавр поблагодарил самого себя за то, что без задней мысли прихватил эти очки с собой, как нечто ценное и дорогое для его души. Как доказательство того, что произошедшее с ним в Министерстве не было им выдумано.
— Так… даже если я попаду сюда, — Лавр постучал пальцем по карте, — дальше-то мне как быть?
Малыш Шалфей пожал плечами, продолжая оглядывать мир через разноцветные линзы.
— Поисковые заклинания не совершенны, — произнес он. — Но это ведь хоть что-то. Вам есть, откуда начать.
И то верно.
«Это хоть что-то», — повторил Лавр.
Малахит указал на самые северные земли континента, вблизи Гимназии северного чародейства.
«И что он там забыл?..»
Лавр решил, что Яр мог навещать кого-то из знакомых. Это было вполне возможно, ведь чародейству Яр обучался именно в стенах Гимназии. Но просто ли он кого-то навещал, или же его целью было нечто иное? Или же он оказался рядом без причины?
— Хотел бы я с вами пойти, — внезапно произнес малыш Шалфей.
И Лавр на миг замешкался, не зная, что на это ответить.
— Куда?.. — Лавр опустил взгляд на карту. — Зачем?..
— Так интересно же! — Малыш Шалфей снял очки, аккуратно сложил душки и сжал очки в своей крохотной ладошке. — Это же как путешествие. Как приключение!.. И вообще-то, я бы вам пригодился. Или вы забыли, кто тут Первородный?
Лавр этого не забывал, но желание ученика составить ему компанию пресек на корню.
И дело было вовсе не в том, что малыш Шалфей — ребенок, пусть и с первородной душой. Хотя, кривить душой не стоило, и в этом тоже. Лавр считал мальчишку своим учеником и не желал подвергать его жизнь опасности. А там, куда он направлялся, опасность могла подстерегать на каждом шагу.
Взгляд Лавра скользнул по карте, чуть выше того места, где сейчас находился Яр. В холодных водах поодаль от берегов континента расположился изогнутый остров — его дом.
Место, в котором уже многие годы ждали его возвращения.
Глава 18
— Значит, в скором времени вы планируете покинуть нас? — Директор Терн смотрел прямо на Лавра, будто стараясь что-то найти на его лице. — Довольно неожиданное решение. Не скажете, по какой причине?
— Я еще не знаю, вернусь ли в Академию или же сразу направлюсь в Министерство, но сейчас мне захотелось навестить родных. Вы же понимаете, что отсюда до моего дома почти рукой подать, и я не был там очень давно. — Лавр всю прошедшую ночь настраивался на этот разговор и, как ему казалось, справлялся отлично. — Я так благодарен вам, директор, за ту возможность, что вы дали мне, позволив преподавать в Академии… И за тот день, когда убедили ехать в Министерство. Мне никогда не отблагодарить вас в той мере, в какой бы вы были этого достойны, но я хочу, чтобы вы знали… Если бы не вы, я бы не стал тем, кем сейчас являюсь.
Ненадолго в кабинете повисло молчание.
Терн что-то обдумывал, продолжая разглядывать сидящего напротив него Лавра, пока сам колдун старался незаметно для мужчины поглядывать в сторону накрытого чехлом зеркала Дурмана.
Ему было интересно, мог ли кто-то, находившийся по ту сторону зеркала, подслушать их разговор? Если да, то это было бы просто замечательно, ведь сейчас Лавр врал о своих дальнейших действиях, намереваясь запутать свои следы и пустить своих возможных преследователей по ложной тропе.
Он не собирался домой.
Да, ему очень хотелось, но взвесив все «за» и «против» Лавр пришел к выводу, что для возвращения домой было еще не время. Может быть чуть позже, когда он окончательно сбросит с себя министерскую слежку, но не раньше этого. Подвергать опасности свою семью и общину он не хотел.
— Что ж… я не вправе ограничивать ваше передвижение, Лавр, — наконец-то сказал Терн. — Но я буду сожалеть, если не скажу вам, что ваше нахождение в стенах Академии привнесло нашему учреждению нотки свежести и бодрости.
Терн провел рукой по краю лакированного стола, будто стирал с него пыль. Разумеется, никакой пыли на столе не было, но Лавр все равно проследил за этим движением, словно опасаясь какого-то подвоха.
— Мы уже давно не вносили изменений в наш преподавательский состав, — продолжал Терн, — и ваше появление… нет, скорее ваше возвращение в Академию заставило меня над многим задуматься.
— Вот как. — Лавр понимающе кивнул, но на деле даже не догадывался, к чему вел этот разговор. — Я тоже с большим удовольствием вернулся в стены Академии. Пусть я учился здесь и не долго, но с этим местом у меня было связано множество воспоминаний. И за этот недолгий период, что я обучал младшеклассников, воспоминаний только прибавилось.
— Рад это слышать, Лавр. И бесспорно я горд, что мой ученик достиг таких высот. И каких еще достигнет в будущем!.. Ваш проваленный экзамен не более чем оплошность. Случайность. Горькая неприятность, если угодно. — Терн манерно закатил глаза, махнув рукой. — Это все мелочи жизни, на них и внимания не стоит обращать.
— Разумеется.
— Я это к тому, что вы вольны идти туда, куда захотите. Конечно же, вы вправе уйти из Академии и навестить своих родных. А потом… я покривлю душой, если скажу, что не расстроюсь, если вы вновь вернетесь в Министерство, но это сугубо ваше личное решение и я не вправе ему препятствовать.
— Благодарю за понимание, — сказал Лавр. — Сегодня после обеда я проведу свое последнее занятие и объявлю ребятам, что больше не буду их учителем.
— Они расстроятся.
— Да, расстроятся.
— Но это тоже своего рода будет им уроком. Я помню, как плакали ученики профессора Рапоса, когда она не вернулась обратно.
При упоминании Мелиссы Лавр невольно вздохнул, излишне громко. И это не осталось незамеченным.
— Ах, конечно же… Вы не были ее учеником, но я уверен, что вы привязались к ней за время своего короткого путешествия. Так?