Лавр решил, что если Сестры пустят его в свою общину, он обязательно попросит их рассказать ему о Матери и об ее учениях.
Продолжая путь, Лавр не сразу заметил, что позади него стало на одну ведьму меньше — Магда исчезла, оставив старшую сестру одну. Время приближалось к полудню, солнечный диск завис над головами магов, его лучи растапливали кристальные кучки снега. В лес возвращалась жизнь.
— Что ж, давайте передохнем. — Мавра махнула рукой, и управлявшая лошадьми женщина хлестнула поводьями. Повозка начала медленно останавливаться. — Мы идем хорошим темпом, успеем до темноты.
Пока ведьмы готовились к обеду, доставая из повозки котелки и еду, Павла отвела Лавра в сторону. Там же, словно прячась от остальных, за деревьями стояла Магда. Вид у нее был растерянный.
— Звездами клянусь, — начала она, заметив сестру и Лавра, — я решила, что это карлик. Но ты только посмотри на это пухлое детское лицо!
Сжавшийся в комок под деревом ребенок гневно сверкнул глазами и перевел полный слез взгляд на Лавра.
— Профессор!.. — проканючил малыш Шалфей, вытирая бегущие из носа сопли. — Помогите!..
— Ты?.. — Лавр выглядел таким же растерянным, как и Магда. — Ты что здесь делаешь?
— За вами шел!..
— Ты его знаешь? — спросила Павла. И, задумчиво нахмурившись, добавила: — Он только что назвал тебя профессором?..
✦✦✦
Рута всегда говорила, что если с кем-то необходимо наладить контакт, то нет способа лучше и эффективнее, чем разделить с этим магом еду.
С годами Лавр стал ловить себя на мысли, что Рута была мудрой женщиной и пустых слов на ветер не бросала. И смотря на то, как ведьмы, столпившись вокруг малыша Шалфея, наливали ему в плошку из общего котелка с похлебкой одну лишь гущу, оставляя для себя один лишь бульон, Лавр убеждался в правоте своей старшей.
Однако, поглядывая на хранивших молчание сестер Павлы, Лавр так же думал о том, что не все вопросы можно разрешить за обеденным столом. Особенно когда и стола-то никакого нет, а тарелки — деревянные плошки.
— Ну, справедливости ради стоит сказать, что мы у Лавра ничего такого и не спрашивали, — сказала Павла, подбадривая колдуна улыбкой. — Быть профессором в Академии восточного колдовства не преступление.
— Никто и не говорит о преступлении. — Мавра покачала головой. — Но столь малое дитя не должно путешествовать… вот так.
Ведьма обвела взглядом их большую компанию.
— А что конкретно тебя не устраивает? — будто бы возмутившись, спросила Магда. — Да, не министерское сопровождение, но тоже неплохо.
Лавр прикусил щеку. О том, что он и к Министерству имеет отношение, ему лучше никогда не упоминать. Его синие одежды остались в Академии, и Лавр теперь нисколько не жалел об этом.
— В свою защиту хочу сказать, — начал Лавр, — что эту должность я занимал всего ничего. Пару месяцев.
Ведьмы одновременно посмотрели на него, но взгляд у каждой выражал абсолютно разное. Павла откровенно веселилась от его попыток оправдаться. Магда и слышать ничего не хотела, легко раздражаясь от любого его движения. Этим она напоминала ему Марию в первые дни их знакомства. В то далекое время ведьма Алых озер была не в восторге от свалившейся на ее плечи ноши в лице пятнадцатилетнего мальчишки и всячески демонстрировала ее к этому отношение. Мавра же из трех сестер казалась самой рациональной и сдержанной.
— Мы ни в чем тебя не обвиняем, Лавр, — сказала она. — Вот только…
Мавра посмотрела в сторону своих названных сестер, умилявшихся с малыша Шалфея, поедающего похлебку с таким рвением, будто он ни разу в жизни не ел.
— Что ты намереваешься делать со своим учеником? — спросила ведьма. — Отправлять его обратно одного нельзя, об этом и речи не идет. Мы тебе не помощницы в этом вопросе, у нас свой путь и мы не можем свернуть с него. А возвращаться самому… Поправь меня, если я ошибаюсь, но я уверена, что вернуться обратно ты не жаждешь.
— Ты права, — подтвердил Лавр ее догадку.
— Так что ты намерен делать?
Что же ему делать с малышом Шалфеем?
Глава 23
Как и говорила Мавра, они достигли прибрежного городка, названного в честь ученого Кипрея с первыми сумерками. Однако все вокруг пылало разноцветными огнями, и на улицах было светло как днем.
— Ничего удивительного, — сказала Магда, смотря на краски города безразличным взглядом. — Все готовятся к ярмарке. Вон, посмотрите туда, уже и столы выносят, и ларьки занимают. Нам надо поспешить, если хотим занять хорошее место.
Телега с ведьмами двинулась дальше, а с Лавром и малышом Шалфеем остались лишь Павла и ее сестры.
— Что ж… на этом наши пути на данный момент расходятся, — сказала Мавра, обнимая Лавра как родного. — Я буду молиться Матери за твое благополучие. И за твое, смелый малыш Шалфей.
Ведьма потрепала мальчика за розоватую щеку, на что малыш Шалфей лишь скривил недовольную рожицу. Знали бы они, что говорят с Первородным!..
— Я так же благодарен вам за ту помощь, что вы оказали мне, — произнес Лавр.
Обнять Магду он не решился. Павла же протянула ему руку, и Лавр вновь поймал себя на мысли, что рука у нее была чересчур большой и жилистой, а рукопожатие сдержанным.
— Наши пути обязательно пересекутся вновь, — сказала Павла.
— Говоришь так уверенно… Успела погадать об этом?
Уголки губ у Павлы нервно дернулись, она взглянула на Мавру.
— Павла не сильна в гаданиях, — ответила старшая сестра. — У нее талант к зельеварению.
— Как бы это ни было странно, — быстро добавила Павла.
Вне всяких сомнений этот факт смущал ее.
Но Лавр не видел в этом ничего странного, хотя каждый маг знал, что ведьмы хороши в гаданиях, а ведьмаки были лучшими в искусстве зельеварения.
— Ничего странного в этом нет, — сказал Лавр, ободряюще улыбнувшись Павле. — Я знал одну ведьму… она была невероятной. Сильной и талантливой. Но ничего не смыслила в гаданиях. А вот за ее зельями выстраивались очереди из желающих приобрести пару бутыльков… ну, мне так потом рассказывали.
Лавр грустно улыбнулся, вспоминая Марию.
Она действительно была невероятной ведьмой. Лучшей из тех, кого он знал.
— Надеюсь, ваши души переродятся в одно время, и вы вновь встретитесь, — сказала Мавра.
Поначалу Лавр опешил. Как она узнала о кончине Марии? Но быстро догадался, что все было понятно по выражению его лица, и успокоил испугавшееся на миг сердце.
— Иногда я все еще молюсь об этом, — признался Лавр. — В надежде, что кто-то меня услышит.
— Тебя слышат, Лавр, — уверенно заявила Мавра. — Наши мысли звучат громче, чем слова, которые мы произносим вслух.
— Так учит Матерь?
— Так тебе говорю я.
— А Магда может погадать тебе на будущее, — сказала Павла, подталкивая сестру вперед. — Верно же?
Павла смотрела на сестру в немой мольбе исполнить ее просьбу.
— Только потому что ты меня об этом просишь, — сказала Магда, не выдержав взгляда младшей сестры. И обратилась к Лавру: — Давай руку.
Лавр послушно протянул ведьме раскрытую ладонь.
Пальцы у Магды были длинные и худосочные, совершенно не изящные и холодные. Ногти были коротко обстрижены, на некоторых пальцах неприглядного вида заусенцы воспаляли тонкую и нежную кожу.
Магда вглядывалась в линии на ладони Лавра, с силой сжимала ее и хмурилась. Ее темные брови то и дело сходились на переносице, образовывая на лбу глубокую морщину.
— Что-то не так? — спросила у сестры Павла.
Она, как и сам Лавр, ничего не видела в паутинке непонятных для нее линий. Но в отличие от колдуна знала, что для гадания Магде было достаточно и нескольких секунд.
— Все так туманно и запутанно, — произнесла ведьма, продолжая вглядываться в ладонь колдуна. — Странная у тебя судьба, вот что я могу сказать.
— И что это значит? — задала Павла вопрос, крутившийся на языке у Лавра. Будто знала, что ей сестра ответит куда охотнее. — Хоть что-то видишь?