По докладу представителя баллистической группы инженера Григорьева Л.С. - включение двигателя на торможение должно производиться в 12:12:39. Тормозной импульс - 105 метров в секунду. Раскрытие парашюта - в 12:40. Координаты расчетной точки приземления: при управляемом спуске - 50 градусов 36 минут северной широты, 72 градуса восточной долготы; при баллистическом спуске - соответственно 47 градусов 52 минуты, 62 градуса 40 минут.
По докладу представителя группы управления инженер-майора Бакакина расчет для посадки на 81-м витке произведен. В работе принимают участие: ИП-3 выдает команду на включение программы №5 в 12:02:39; ИП-15 выдает дублирующую команду на включение программы №6 в 12:12:39.
По докладу представителя поисково-спасательной службы ВВС инженер-полковника Лапочкина Г.П. - силы и средства поисково-спасательных команд ВВС к работе готовы.
Заслушав доклады представителей, группа посадки и поиска решила:
1. Посадку корабля "Союз-6" производить на 81-м витке в соответствии со штатной программой полета.
2. Запасными витками для посадки считать 82-й и 83-й витки, а также 84-й виток с посадкой на запасной полигон.
Председатель совещания генерал-полковник авиации Каманин
Секретарь совещания подполковник Колодин
16 октября.
На часах 22:00, я только что вернулся с КП в гостиницу после напряженного дня посадки "Союза-6".
Нам повезло: погода в районе приземления заметно улучшилась, ветер ослабел - посадка прошла хорошо, и уже через 10 минут к приземлившемуся "Союзу-6" подлетел поисковый вертолет. Когда к нам на КП поступило от службы поиска сообщение о том, что "Союз-6" находится в вертикальном положении и один из членов экипажа уже вышел из корабля, я понял: "Союз-6" сел нормально и космонавты невредимы. Я был уверен, что второй космонавт задержался в корабле из-за переодевания в утепленную одежду. Но Мишин, Керимов и Афанасьев и знать ничего не хотели - через каждые полминуты они теребили меня: "Запросите, где второй космонавт?" Стараясь их успокоить, я неизменно повторял: "Ждите. Сейчас доложат, что все в порядке". Мои уверенные ответы вывели Керимова из равновесия, он перешел на истерический крик: "Николай Петрович! Я требую, чтобы вы немедленно запросили о судьбе второго космонавта!" Но вот наконец пришло подтверждение от генерала Картакова: "Оба космонавта здоровы. С вертолета им передано утепленное летное обмундирование". Раздались аплодисменты, все стали поздравлять друг друга с успешным завершением полета Шонина и Кубасова.
После посадки "Союза-6" были предприняты еще две попытки вручную состыковать "Союз-7" и "Союз-8", но и на этот раз они оказались бесплодными, главным образом из-за больших ошибок баллистиков при расчете коррекции орбит.
На последнем (перед уходом "Союза-7" в Атлантику) витке полета я поздравил Филипченко и Горбатко с присвоением им воинского звания "полковник" и поблагодарил за успешное выполнение полетного задания.
17 октября.
Проснулся раньше обычного - солнце еще не взошло, но на востоке уже занимается заря. Сегодня предстоит посадка "Союза-7". Волнений и тревожных переживаний, как всегда, будет немало. Правда, мои сомнения в надежном разделении отсеков корабля при спуске сняты отличной посадкой "Союза-6". Погода в заданном районе приземления сегодня не хуже вчерашней...
...Сейчас 18:30, я немного отдохнул от больших волнений и хочу записать события дня в хронологическом порядке.
В 8:00 я прибыл на КП и провел совещание посадочной группы - решили сажать "Союз-7" на 97-м витке (включение двигателя на торможение - в 11:44:11, импульс - 95 метров в секунду, раскрытие парашюта - в 12:12:34). Руководитель дежурной смены Павел Попович доложил, что на борту обоих кораблей все в порядке, за исключением того, что у командира "Союза-7" на пульте управления высветился сигнал "АСП" (автоматическая система посадки). В штатной ситуации этот сигнал должен высвечиваться только в двух случаях либо после разделения отсеков корабля, либо после нажатия двух специальных кнопок на пульте. Но команда на разделение не подавалась, а экипаж программу автоматической посадки не включал. Значит, сигнал АСП появился от какой-то электрической наводки. Так как причина этой наводки была нам неизвестна, то существовала серьезная опасность преждевременного срабатывания автоматики спуска и посадки. Связавшись с Филипченко, я попросил его не волноваться и ждать наших указаний.
В Москве и Евпатории были собраны лучшие специалисты для анализа возникшей ситуации. После долгих дебатов, изучения электросхем и подробного разбора логики работы АСП они пришли к единодушному выводу, что высвечивание сигнала не представляет опасности - автоматика посадки не сработает до разделения отсеков корабля. Это заключение специалистов мы немедленно передали экипажу "Союза-7". Космонавтов-то мы, как могли, успокоили, но сами не перестали тревожиться за исход посадки: блуждающие токи уже не однажды доставляли нам неприятности, а наводки в электрических цепях АСП могли привести к очень тяжелым последствиям.
К счастью, полет "Союза-7" завершился благополучным приземлением в заданном районе. Во время спуска Филипченко поддерживал надежную радиосвязь с КП, используя щелевую антенну. Через две минуты после посадки рядом с кораблем сел поисковый вертолет, а еще через пару минут мы приняли радостное для всех нас сообщение генерала Пушкина: "Все три космонавта чувствуют себя нормально"...
...В 19:30 впервые в нашей практике провели сеанс связи с "Союзом-8" через ретрансляционный спутник "Молния". Для нас этот эксперимент очень важен: он должен "излечить от глухоты" наши космические корабли на шести-семи витках полета, не проходящих над территорией Советского Союза.
На часах 21:30. Филипченко, Горбатко и Волков уже перелетели из Караганды на космодром.
18 октября. Евпатория - Тюра-Там.
Сегодня мне исполнился 61 год. Не верится, что я уже старик. Энергии еще много, и хочется сделать для освоения космоса все, что в моих силах.
По полевой дороге пробежал два километра. У гостиницы меня встретили космонавты и поздравили с днем рождения. В начале девятого я вышел на связь с "Союзом-8". На борту корабля все в порядке, экипаж готовится к посадке. Шаталов и Елисеев поздравили меня с "выходом на 62-й виток" и передали добрые пожелания. Поблагодарив космонавтов, я спросил: "Как штурвал?" Ответил бортинженер Елисеев: "Люк лаза закрыли. Стравили давление в бытовом отсеке. Герметичность спускаемого аппарата надежная". Этот четкий доклад полностью снял наши опасения по поводу возможной разгерметизации корабля при спуске. Я сообщил экипажу последние данные о погоде в районе посадки и попросил подробнее информировать нас о ходе спуска по всем радиоканалам. В 11:15 я сел за пульт управления полетом.
...По выданной на борт "Союза-8" команде его ТДУ должна включиться в 11 часов 29 минут 29 секунд и отработать ровно 145 секунд. В зале КП мертвая тишина, все ждут сведений, подтверждающих нормальное срабатывание ТДУ. Проходит несколько томительных минут, прежде чем к нам поступает первое сообщение с наших морских судов в Атлантике: двигатель тормозной установки включился точно в назначенное время, но выключился почти на минуту раньше положенного срока. Вторая часть этого сообщения вызывает озабоченные вздохи и шум в зале - все понимают, что при такой значительной недоработке ТДУ корабль сядет с очень большим перелетом...
Информация о раннем выключении двигателя, к счастью, оказалась ошибочной. Вскоре появилась радиосвязь по УКВ-каналу с Шаталовым, и он доложил, что двигатель недоработал всего четыре секунды. Шаталов вел подробный радиорепортаж о ходе спуска, поступали четкие доклады генерала Пушкина, с каждой минутой росла наша уверенность в успешном завершении полета. И вот поступило заключительное донесение от службы поиска: "Вертолет приземлился около "Союза-8". Космонавты вышли из корабля и машут руками". Громовое "Ура!" и бурные аплодисменты потрясли зал, все начали обниматься, целоваться и поздравлять друг друга.