Приглашал Чжу Ди и Цонкапу, основателя школы Тэлуг, но тот отклонил предложение. Вряд ли он смог бы так сделать, если бы Тибет был частью империи Мин. После повторного приглашения Цонкапа отправил своего представителя — ученика Джамчена Чойдже Шакья Еше. Тот стал личным ламой императора. Ему был дарован титул «Всезнающий, чуткий и великодушный умиротворитель Вселенной, великий сострадательный, почитаемый всеми, великий царевич и лама из благополучного и прочного Западного царства, великий лама императора Джамчен Чойдже».{106} Лама вернулся в Тибет, получив много даров. В хронике «Мин ши» об этой истории сказано, что с того времени западные страны признали себя покорными ему.{107} В действительности этот лама не получил никакой политической власти. Титулы, присваиваемые в государстве Мин тибетцам, несли престиж и признание, а не власть.
Нет сведений о том, что тибетские религиозные лидеры вступали в отношения «наставник — покровитель» с другими минскими императорами. Китай и Тибет не заключали и каких-либо межгосударственных договоров. Мирное сосуществование было выгодно обеим странам. Тибет был занят внутренними проблемами — борьбой кланов за власть, а империя Мин — затяжными войнами с монголами. Во второй половине XIV в. китайские власти создали пограничную линию караулов между государством Мин и Тибетом. На границе возникли рынки по меновой торговле китайским чаем и тибетскими лошадями (их закупали для войны с монголами). В 1407 и 1414 гг. император Чжу Ди выражал желание восстановить почтовую связь с Тибетом.
Между обеими странами происходил обмен посланцами, тибетцы охотно ездили в империю Мин для торговли, за титулами, пожалованиями и т.д. Законодательство империи Мин детально регламентировало торговлю, в частности продажу чая тибетцам, его обмен на лошадей.{108} За контрабанду чая через тибетскую границу китайцы подлежали суровому наказанию, вплоть до четвертования. Люди, тайно селившиеся в приграничных областях, чтобы торговать чаем с тибетцами, подлежали аресту и отправке на каторгу. Так что торговля с тибетцами рассматривалась как торговля с другой страной. Выдаваемые минскими властями золотые пайцзы на ведение торговли тибетцы часто «теряли» — видимо, продавали другим, расширяя число имевших право торговли.
В Пекин из Тибета в середине XV в. приезжали с «данью» ежегодно до 3—4 тыс. чел.{109} Тибетцы привозили в дар лошадей, шерстяные ткани, войлоки и другие местные товары; китайский двор в ответ проявлял большую щедрость. Императоры Мин строили отношения с Тибетом так же, как и с другими независимыми государствами.{110} По-видимому, этот обмен становился обременительным для местных администраций. В 1569 г. вышел императорский декрет о том, что «данники» должны являться лишь раз в три года, их число ограничивалось, четко определялись пути следования.{111}
Внутренние междоусобицы в Тибете в конце XV—XVI в. велись под религиозными знаменами. При победе той или другой школы побежденных часто заставляли «сменить шапки» — то есть перейти в школу победителей. Войска области У, где господствовала школа Тэлуг, воевали с войсками Цанг, где преобладала Кагью. Как всегда в религиозных конфликтах, воюющие проявляли жестокость как к мирянам, так и к духовенству. Борьба велась с переменным успехом.
Хотя империя Юань развалилась, монголы все еще были могущественны. Несомненно, тибетцы понимали, что из сильных соседей им цивилизационно ближе монголы, чем китайцы. Наиболее активные контакты были в районе Кукунора, где племенной состав смешанного тибето-монголо-тюркского населения менялся в результате непрерывных войн. Среди народов Кукунора, особенно монголов и тибетцев, буддизм распространялся быстрее, чем среди северных племен. К монголам часто приезжали ламы разных школ тибетского буддизма.
В 1543 г. в Толунге, недалеко от Лхасы, родился Сонам Тьяцо, будущий Далай-лама III.{112},[3] Он был признан перевоплощением Тэдуна Тьяцо, прежнего настоятеля монастыря Дрепунг. Он поступил в этот монастырь, а впоследствии проявил блестящие способности наставника и ученого. Он стал настоятелем Дрепунга, приобрел популярность. Его часто просили о посредничестве. Он предотвращал кровопролитие и насилие. Например, в 1559 г. он предотвратил столкновение последователей Кагью и Гэлуг. В 1562 г. р. Кийчу прорвала дамбу, и вода затопила Лхасу. Сонам Гьяцо со своими сторонниками оказали большую помощь пострадавшим, помогли отремонтировать дамбу.