Монголы неоднократно помогали тибетцам объединить свою страну под единой властью. Их действия способствовали не только централизации Тибета и возвышению школы Сакья, а затем Тэлуг, но и дальнейшему развитию тибето-монгольской цивилизации. Тем не менее, некоторые авторы и до сих пор пишут:{129} «В XIII в. император Хубилай присоединил Тибет к Китаю… Желая закрепиться в Тибете, китайский император стремился найти опору среди настоятелей монастырей. Такие наместники впоследствии получили титул далай-лам». Здесь все неверно. Тибет не был частью империи Юань — которая к тому же была монгольским, а не китайским государством.
События первой половины XVII в. в Тибете иногда приводят как пример религиозных войн и нетерпимости буддизма.{130} И это не совсем верно. Войны велись между разными силами, претендовавшими на власть в Центральном Тибете, а религия была идеологическим оправданием. Полного уничтожения сторонников «побежденных конфессий» в этих войнах не было. Мирские последователи «побежденной» веры не уничтожались и не подвергались репрессиям по мотивам идеологии. В Тибете не было ничего, подобного Варфоломеевской ночи, уничтожению «идолопоклонников» исламистами или антикоммунистов — коммунистами. Кровопролитие в Тибете, наверное, было бы и в том случае, если бы война велась не под маркой религии.
Скорее всего, именно концепция милосердного правителя-бодхисаттвы (то есть Далай-ламы — воплощения Авалокитешвары) была единственно возможной для объединения Тибета.{131} То же можно сказать и о монголах. Именно высокие ламы-перевоплощенцы играли возрастающую роль в их политической жизни после принятия буддизма. К началу XX в. авторитет одного из этих лам — Джецундамба-хутухты обеспечил становление государственности новой Монголии.
Глава 3.
Время империи Цин
В XVII в. в Центральной Азии появилась новая великая империя — Маньчжурская (государство Цин). Правители маньчжуров были вначале шаманистами, но терпимо относились ко всем религиям. При их дворе жили ламы. В 1639 г. маньчжурский хан получил письма из Тибета: от Далай-ламы, Панчен-ламы, Гуши-хана и Цанпа-хана.{132} Они выражали желание установить хорошие отношения с Маньчжурией. В ответном послании «тибетскому хану и верховному ламе» маньчжурский император уверял, что хочет распространять буддизм, и намекал на то, что является для тибетского хана сюзереном (если использовать европейский термин). В 1642 г. тибетцы прислали в Мукден посольство во главе с Илагугсан-хутухтой. В ответ император написал, что еще не разобрался в том, кто победил в Тибете, но будет оказывать покровительство всем буддийским школам. Письма маньчжурского Абахай-хана тибетским иерархам сохранились.{133} В них не зафиксирован даже факт установления каких-то формальных отношений, но император выражает желание покровительствовать буддизму.
В 1644 г. маньчжуры заняли Пекин и перенесли туда свою столицу. Гуши-хан послал письмо маньчжурскому императору Фулиню (девиз правления Шунь-чжи),[6] в котором просил принять Далай-ламу V в надежде установить между ламой и императором отношения «наставник — покровитель».{134} В 1647 г. Далай-лама и Панчен-лама отправили в Пекин поздравления с победой и золотые статуи Будды. Инициатива тибетских иерархов не осталась без ответа: от императора прибыл лама Шэнраб и пригласил их обоих в Пекин. Визит не состоялся, но между 1649 и 1651 гг. Фулинь прислал к Далай-ламе V несколько эмиссаров с повторными приглашениями.{135}
Наконец, Далай-лама V вместе с 3 тыс. чел. отправился в Пекин.{136} В течение одного дня его сопровождали Гуши-хан и дэси, всю дорогу с почтением встречали тибетцы и монголы. Начиная с Синина, о путешественниках стали заботиться маньчжуры. Они хотели, чтобы их молодой император встретил иерарха на границах империи. Но китайские чиновники советовали ему послать к границе кого-нибудь из принцев с подарками. Этим они желали показать, что тех отношений, которые были во времена империи Юань, больше не будет. На границе Далай-ламу встретил министр двора, далее иерарх ехал в желтом паланкине — высшая честь в империи Цин. По автобиографии Далай-ламы V, император встретил его якобы случайно, во время охоты.{137} По другой версии, по дороге к Далай-ламе прибыл министр, который известил, что маньчжурский император скоро его встретит. Вскоре появился императорский военачальник с 300 всадниками. Он сказал, что император прибудет на следующий день, и стал проводить репетицию встречи. Встреча произошла в г. Котор. Там, во дворце, император пожал руки Далай-ламе, и после приветствий между ними состоялся разговор. Так или иначе, тщательные приготовления императорских чиновников говорят о том, что эта встреча была заранее спланирована.
6
Маньчжурские императоры, переняв китайскую систему, имели несколько имен: личное (даваемое при рождении, которое было тайным), девиз правления и храмовое имя (даваемое после смерти).