— Я пришел понаблюдать за тобой, — честно отвечаю я, мой голос звучит приглушенно из-за маски.
— Я… что? Блядь, это ты. Ты оставлял жуткие письма, и из-за тебя меня пасет охранник. — она указывает на дверь. — Уходи. Сейчас же. Пока я не позвала его сюда. Он убьет тебя. Сто процентов убьет тебя, без вопросов, — выплевывает она, но в ее тоне нет настоящей злобы. Она блефует.
Наклонившись вперед в кресле, я сцепляю руки уперевшись локтями в колени и пристально смотрю на нее. — Ты этого хочешь, порочное создание? Ты хочешь, чтобы я был тем, кто посылал тебе эти письма? Тем, кто следил за каждым твоим шагом и ждал идеального момента, чтобы овладеть тобой?
— Нет. Конечно, нет, — прошептала она, ее голос дрожал от… страха? Возбуждения? А может от всего сразу?
— Почему нет? Это бы улучшило твое мнение обо мне, не так ли?
— Я… я не хочу, чтобы ты был преследователем, потому что я… — она заикается и сжимает одеяло, ее взгляд метался по комнате, куда угодно, только не на меня.
Я поднимаюсь с места и меньше чем через минуту стою на коленях на кровати перед ней. — Потому что я заставил тебя кончить так сильно, что ты чуть не рухнула на колени посреди забитого людьми танцпола?
— Блядь, — задыхается она, и по тому, как сдвигаются ее ноги рядом со мной, я понимаю, что она сжимает бедра.
— Потому что ты не хочешь быть той женщиной, которой нравится сосать член мужчины, который всегда следит за ней? — спрашиваю я, подползая чуть ближе.
Она подтягивает ноги и прижимает их к груди. — Откуда ты знаешь, что мне понравилось сосать твой член? — она огрызается, и в её голосе вновь появляется привычная мне дерзость, но её тело всё ещё остаётся зажатым.
Я наклоняю голову в сторону, маска сдвигается под неудобным углом. — Ох, милая Вай, все, что мне нужно сделать, это погрузить пальцы в твою красивую розовую киску, и я найду тебя, возбужденную от воспоминаний о твоих губах, обхвативших меня, когда я наполнял твое горло своей спермой. — я подползаю еще ближе, пока мы не оказываемся лицом к лицу. — Скажи мне, что я ошибаюсь. Скажи, что ты не жаждешь, чтобы я снова оттрахал тебя пальцами.
Ее ноздри раздуваются, и, к удивлению, она прислоняется ко мне. — Нет.
Я едва успеваю назвать ее лгуньей, как она заставляет меня замолчать, хватая меня за толстовку притягивая ближе.
— Почему я должна тебе что-то говорить, если я даже не знаю, кто ты? Сними маску и скажи мне свое гребаное имя. Это первый шаг к тому, чтобы доказать мне, что ты не тот отмороженный урод, который превратил мою жизнь в ад.
Я выдерживаю ее взгляд и стягиваю маску. Я смотрю на нее сквозь темные пряди волос, которые рассыпаются по моему лицу. Она задыхается, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не отстраниться.
— Черт возьми, — бормочет она, и из ее горла вырывается хриплый сексуальный смех, которого я раньше от нее не слышал. — Ты просто охренительно красив.
Я посмеиваюсь. Она не говорит мне ничего такого, чего бы я не знал. Я был создан, чтобы привлекать ее, чтобы она доверяла мне. И хотя то, что я чувствую к ней сейчас, выходит за рамки моего предназначения, это не мешает мне переступать черту запретного.
— Джаггер. Меня зовут Джаггер Нокс, — говорю я, зная, что один только мой голос оказывает разрушительное воздействие на ее тело.
— Джаггер, — шепчет она, словно проверяя, как это звучит на ее языке. На ее губах появляется маленькая улыбка. — Это действительно твое имя? Или ты говоришь мне это только потому, что мой отец гастролировал со Стоунз в 80-х?
Я облизываю губы, пытаясь скрыть улыбку. — Я никогда не буду тебе лгать, Вай. Никогда. От тебя я хочу того же. Ты сказала, что мысли о том, что мы делали той ночью, не возбуждают тебя. Раздвинь эти сексуальные бедра и докажи мне это.
Ее веки закрываются, и она опускает голову на подушки у изголовья. — Ты не в себе, если думаешь…
— О, я вполне в себе. Ты первая, ради кого я становлюсь таким.
Она заливисто смеется и кивает. — Хорошо, приятно знать. Что у тебя нет привычки пробираться в гостиничные номера к ничего не подозревающим женщинам и говорить им, чтобы они раздвинули ноги.
Мои веки тяжелеют, и я провожу языком по зубам. — Никогда. Только с тобой.
Ее голубые глаза вспыхивают. Ей это нравится. Ее заводит, что она единственная, кем я настолько одержим.
— Значит, когда я докажу обратное, ты оставишь меня в покое?
Я ухмыляюсь и опираюсь на руки, не сводя с нее взгляда. — Конечно, Вай. Я уйду. Если твоя киска не намокла для меня, я уйду.