— Мы нашли еще одно письмо на вчерашнем шоу.
— Что? Где?
— На этот раз оно было возле номера твоего отца. Но оно было адресовано тебе.
У меня сводит желудок, и я замираю, положив руки на колени. — Что там было написано?
Грейсон придвигается ко мне и кладет руки на мои плечи, притягивая к себе. — Не волнуйся об этом, Вай. Именно поэтому твой отец поручил мне присматривать за тобой. У меня нет других обязанностей. Только ты. Ты слышишь меня?
Я сглатываю и киваю, пожевывая нижнюю губу. — Да, я слышу тебя. Я просто… я боюсь. Раньше мне не было страшно, потому что я действительно думала, что это просто кто-то на вечеринке, кто мог немного перебрать, но теперь…
Он наклоняет голову, и его брови опускаются над напряженным взглядом
— Что? Ты хочешь мне что-то сказать?
Я решительно качаю головой. — Нет. Просто это мог быть кто угодно, а теперь он еще и в Париже.
Он нежно берет меня за подбородок и приподнимает мою голову. — Неважно, кто это. У тебя есть я, и я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Ты ведь знаешь это, правда?
Мое сердце сжимается в груди, и я киваю. — Я знаю. Если за мной должен кто-то присматривать, то я рада, что это ты.
Грейсон ухмыляется. — Как будто твой отец доверил бы кому-то другому свою единственную дочь.
— Это точно. Он в порядке, верно? Его это никак не касается? Никаких угроз или чего-то еще?
Грейсон качает головой, пока мы идем за кулисы. — Нет. Ничего подобного. Все, что мы получили, связано с одержимостью этого ублюдка тобой. Это плохо, Вай. Действительно плохо.
Я дрожу, плотнее натягивая кардиган на грудь. — Да, это меня и пугает.
За исключением только одного.
Если это призрак… значит, он здесь, в Париже.
Где он?
Почему бы ему просто не найти меня снова? Господи, это полный пиздец.
Грейсон протягивает руку мне через плечо. — Может, мы можем спланировать какую-нибудь прогулку и отвлечь тебя? В конце концов, мы в Европе. Я слышал, что прогулки на гондолах в Италии очень романтичны, — говорит он, его голос поднимается на октаву, а его ореховые глаза игриво блестят.
Когда я была на пике полового созревания, Грейсона наняли в команду охраны моего отца. Я помню нашу первую встречу в Лос-Анджелесе. Тогда я тоже пускала по нему слюни. Но, учитывая нашу довольно большую разницу в возрасте, он всегда был для меня как старший брат. Но в глубине души та юная девушка, которая сохла по нему, была жива и здорова.
— Ты собираешься взять меня на романтическую прогулку? Серьезно? И когда ты хочешь устроить ее? — я дразню его, но на самом деле я бы, наверное, упала в обморок, если бы Грейсон Брэдфорд взял меня на что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее свидание.
— Я постараюсь запланировать его и дам тебе знать когда. А пока я собираюсь подтянуть свои вокальные навыки. Это не будет романтической прогулкой на гондоле, если на ней кто-нибудь не споет серенаду.
— После этого ты обязан пригласить меня потанцевать под звездным небом.
Он вскидывает бровь, когда его рука ложится мне на поясницу, ведя меня через скопление рабочих. — Когда ты стала такой требовательной?
— В ту минуту, когда я потеряла всю свою самостоятельность, потому что за мной следят двадцать четыре на семь.
— А вот и язвительность, которую я так люблю.
— Без нее я не была бы Вай Стоктон, — отвечаю я, пожимая плечами.
— Это было бы обидно, — говорит он, и, прежде чем я успеваю выдать что-то остроумное в ответ, кто-то говорит что-то в его наушник, и его внимание тут же переключается с меня на то, что говорят.
— Да. Она со мной.
Мое сердце замирает на долю секунды, и я поднимаю взгляд на Грейсона, ожидая, что он скажет дальше. С кем он разговаривает? Почему они говорят обо мне?
— Блядь, ладно. Я заберу ее отсюда. Ага. Держи меня в курсе.
Без предупреждения он крепко обхватывает меня за талию и прижимает к себе, проталкиваясь сквозь многочисленных членов команды, работающих за кулисами.
— Что происходит? — спрашиваю я, паника поднимается в моей груди.
— Не сейчас, — шипит он сквозь стиснутые зубы. — Я расскажу тебе в машине. Просто продолжай двигаться и не высовывайся, ладно?
Я прикусываю губу и делаю, как он просит, не говоря больше ни слова, пока мы не садимся на заднее сиденье одного из внедорожников, который арендовал мой отец.
Хлопнув дверью, он обращается к водителю, прежде чем поднять перегородку — Отвези нас на другой конец Парижа, в другой отель, который мы бронировали ранее.
— В Four Seasons? — спрашивает водитель.
— Да, тот самый.
— Понятно.