В машине на обратном пути я предпринял очередную попытку поговорить о деле. Мне вовсе не улыбалась перспектива превратить рабочую встречу с Питом в романтическое свидание при луне.
— Тебе известно что-либо о человеке по имени Томми Лэсситер?
Пит внезапно насторожился и замер. Впрочем, это неудивительно, если учесть, сколько пива попало к нему в желудок.
— А почему ты спрашиваешь?
— Он убил Линду Падилла.
Пит замотал головой.
— Лэсситер — наемный убийца, профессионал. Он не может быть серийным убийцей.
— Пит, это не пустые домыслы. Я знаю, о чем говорю.
— Так возьми же свое знание, покажи его присяжным и выиграй этот процесс.
— В том-то и дело, что мне нечего показать присяжным.
— Расскажи мне все, что тебе известно, — сказал Пит.
— Мне удалось поговорить с одним заключенным. Он сказал, что это Лэсситер организовал убийство Рэнди Клеменса.
— Тебе удалось найти человека, который осмелился настучать на Лэсситера? — В голосе Пита сквозило явное недоверие.
— Это удалось Маркусу.
Пит был знаком с Маркусом, поэтому никаких дополнительных объяснений от меня не потребовалось.
— Так о чем ты хотел меня попросить?
— Чтобы ты помог мне его поймать.
Пит расхохотался, и это была совсем не та реакция, на которую я рассчитывал.
— Останови машину и подожди здесь минуточку. Сейчас я его тебе поймаю.
— Я не шучу, Пит. Этот человек убил уйму народа. По-моему, самое время его остановить.
Пит постарался взять себя в руки, и его смех перешел в сосредоточенное сопение.
— Ты думаешь, он где-то на нашей территории?
— Не уверен, но думаю, что так. Я точно знаю, что он был здесь в то время, когда погибли эти женщины.
— Пойми, Энди, скорее всего он давно уже свалил. У тебя нет никаких доказательств его причастности к убийствам. Так чего же ты хочешь от полицейского, который может действовать только в пределах штата?
— Наверняка за ним числятся и другие преступления.
— Разумеется.
— Предположим, до тебя дошла информация о том, что его видели в наших краях. Это достаточный повод, чтобы объявить его в национальный розыск, или как там у вас это принято?
— Ты хочешь, чтобы я обратился с этим ходатайством к своему начальству?
Я кивнул.
— Скажи им, что ты получил эту информацию из надежного источника. Попроси сделать так, чтобы каждый коп в этом штате имел перед глазами фотографию Лэсситера. Кстати, я тоже хотел бы получить его портрет.
— Даже не знаю, что сказать, Энди…
— Согласись, Пит, вы ведь ничего не теряете. В худшем случае вам опять не удастся его поймать.
— Ладно, будь по-твоему.
Посчитав свою миссию выполненной, я развернул машину и, вместо того чтобы везти Пита в «Чарли», отвез его домой.
Когда я сам добрался до дома, Лори была уже в постели.
— Привет, — пробормотала она сонным голосом. — Как дела?
— Он пообещал сделать все, что от него зависит.
— Ну и отлично, — она улыбнулась. — Ложись спать.
Я начал раздеваться.
— Да, совсем забыл тебе сказать. Синди выходит замуж.
— Рада за нее.
Лори пыталась поддержать разговор, хотя было ясно, что ей гораздо больше хочется спать, чем беседовать.
— Она сказала, что женщина не может обмануть свое сердце.
— М-м-м-м… — это все, что Лори смогла сказать на заданную тему.
— По-моему, она права. А ты как думаешь?
— М-м-м-м…
Эти звуки я расценил как положительный ответ.
Глава 35
Капитана Терри Миллена Такер вызвал последним, и это было не случайно: именно его свидетельские показания были призваны достойно завершить картину. Миллен занимался расследованием этих преступлений с самого начала, вернее, с того момента, когда за дело взялась полиция штата. А главное, он больше, чем другие, общался с Дэниелом.
Все вещественные доказательства уже были представлены суду, причем самым эффектным образом. А теперь Такер наверняка рассчитывал, что Миллен сконцентрирует внимание присяжных на осведомленности Дэниела по части обстоятельств преступления. Конечно же, он намерен доказать, что Дэниел знаком с этими обстоятельствами по той простой причине, что сам и является преступником. Ну, а нашей задачей было доказать, что Дэниела посвятил во все детали другой человек — настоящий убийца.
Еще до того, как Миллен занял свое место на трибуне свидетеля, я понял, что меня лишили весомого повода заявить очередной протест. Раньше в своем официальном обвинении Такер указывал лишь убийство Линды Падилла, а по поводу трех остальных преступлений ограничивался лишь намеками, что давало мне повод протестовать. Сегодня же он явно был намерен заявить о них по всей форме.
Именно с этого Миллен и начал свои показания: он продемонстрировал фотоснимки с изображениями трех жертв, чем привел членов жюри в состояние шока. При виде страшных и отвратительных подробностей присяжные пришли в ужас и загорелись праведным гневом. Я видел, что Дэниел изо всех сил пытается следовать моему наказу и сохранять невозмутимый вид, однако его лицо помимо воли исказила гримаса. Уверен, что больше всего его угнетала мысль о том, что люди считают эти чудовищные злодеяния делом его рук.
Во время перерыва Дэниел обратился ко мне с неожиданной просьбой:
— Ты не мог бы дать мне копии полицейских отчетов по поводу этих трех убийств?
До сих пор он тщательно изучал только документы по делу Линды Падилла и ничем другим не интересовался, поскольку официально его обвиняли только в одном преступлении.
— Зачем они тебе?
— Не знаю, может, что-нибудь придет в голову… Чем черт ни шутит, вдруг я смогу доказать, что не имел возможности совершить хотя бы одно из этих преступлений? — Он в сомнении покачал головой. — Хотя, это очень маловероятно.
Я согласился принести ему копии этих отчетов, хотя особо не надеялся на то, что он сможет вспомнить что-либо важное спустя столько времени.
Перерыв закончился, и Такер продолжил допрос своего свидетеля.
— На каком этапе лично вы приступили к расследованию?
— После того как было совершено второе убийство — госпожи Симонсон, полицию штата попросили оказать содействие. Но только после третьего убийства — женщины по имени Розалия мы возглавили поиск, и лично я был официально назначен вести расследование.
— Что именно обвиняемый сообщил вам по поводу этого убийства?
— Он сказал, что женщина была убита у себя в квартире, что у нее были отрезаны кисти рук, а также сообщил, где спрятано ее тело. Он описал конкретное место, где находится мусорный контейнер, — сказал Миллен.
— Обвиняемый объяснил вам, каким образом ему стала известна эта информация?
— Да, — кивнул Миллен, — он сказал, что убийца позвонил ему и с гордостью сообщил об этом.
— Информация подтвердилась?
— От первого и до последнего слова, — снова кивнул Миллен.
— Между прочим, были ли зафиксированы подобные убийства с того момента, как обвиняемый был взят под стражу? — спросил Такер.
— Нет.
В течение последующих трех часов Такер максимально подробно допросил Миллена по поводу его контактов с Дэниелом. При этом он особенно упирал на тот факт, что Дэниел проявлял осведомленность, и его информация всякий раз подтверждалась. К тому моменту, когда наступила моя очередь задавать вопросы, между понятиями «обвиняемый» и «убийца» уже не чувствовалось никакой разницы.
— Капитан Миллен, господин Куммингз регулярно сообщал вам информацию. — Так я начал свой допрос. — В тот момент вы верили в то, что он получал ее от преступника?
— Я был не вполне уверен в этом, — сказал Миллен. — У меня всегда были некоторые сомнения.
— Говоря о своих сомнениях, вы подразумеваете, что допускали мысль о том, что Куммингз лжет?
— Такое приходило мне в голову.
— Но если вы допускали мысль о том, что он лжет и при этом владеет столь достоверной информацией, приходило ли вам в голову, что он и есть настоящий убийца?