— Черт, Огден. Ты поставил засос на моей шее. Ты портишь мои планы на вечер!
Ей придется одеть бандану и убедиться, что она соблазняла Тайлера в темноте.
— Так и было задумано.
Так как она сидела на нем боком, его стальная эрекция вдавливалась в ее ягодицы. Она немного поизвивалась, устраивая свою попку на его соблазнительной выпуклости. Ее клитор увеличился и запульсировал. Ничто не имело значения, кроме голого члена внутри нее. С каждой доминирующей вещью, которую он делал с ней, она теряла почву под ногами.
Сдавшись, она стащила с себя рубашку. Он потянул лямки бюстгальтера вниз, пока ее голые груди не выскочили на свободу. Гладя их, он всасывал соски, покусывал их зубами, пока пронзительный вскрик не вырвался из ее горла.
Он помечал свою территорию. Все, что вдыхала и ощущала она, чувствовал и он. Как она сможет даже улыбнуться Тайлеру Бруксу вечером, когда Огден захватил ее тело и чувства?
Когда он потянул с нее джинсы и мокрые трусики, она позволила ему это. Запах ее возбуждения заполнил салон грузовика. Он умолял о сексе так сильно, что ей даже не нужно было говорить это. Он не стал снимать свою одежду, поэтому она вскочила, чтобы расстегнуть его джинсы.
Вместо того, чтобы помочь, он переместил ее тело так, пока она не легла на его колени на живот, оставляя ее согнутые колени на дверце. Прежде чем она успела удивиться позе, он ударил по ее голым ягодицам. Жжение распространилось через ее плоть, от спины к бедрам. Она всхлипнула от очередного шлепка, но не сделала никаких возражений, потому что заслужила это.
Это также сделало ее невероятно горячей по многим причинам. Ее голые соски ныли, когда они потирались о сиденье. Каждый шлепок добавлял еще больше влаги из ее киски, пока каждое движение не отозвалось эхом с симфонией ее гладких складочек, трущихся друг о друга.
Она задрожала, когда он снова прикоснулся к ней, но на этот раз он ласкал ее горевшую плоть. Его прикосновение было таким мягким и нежным, что вызвало слезы на ее глазах. Это был Огден, которого она знала.
— Ты хочешь мой член внутри себя, Лара?
— Да! — закричала она.
Его палец скользнул в ее влажные складки, входя глубоко и выходя несколько раз. Когда он снова вышел, она затаила дыхание, ожидая, что он ее отрахает. Вместо этого, он оставил ее лежать там. Звук обертки фольги и запах жареного мяса наполнил воздух.
— Ты ешь? Сейчас?
Он хмыкнул.
— Твое укрощение разыграло мой аппетит.
Он невозможен! Она вскочила с его колен и быстро села на свое сиденье, облокотившись спиной на дверь со стороны водителя. Расставив ноги, она показала ему то, что он с ней сделал.
Он положил недоеденный бутерброд на приборную панель и расстегнул джинсы. Она смотрела, ее киска пульсировала в такт, как он гладил свой член, распространяя предсеменые соки до тех пор, пока член не стал красным и блестящим.
Ее пальцы дрожали, когда она проследила вздувшиеся вены, пересекающие член, и обвили круглое совершенство румяной головки. Желание душило ее, заставляя забыть сегодняшний вечер и все остальное. Соединение с ее парой заполнило всю ее вселенную. И ей пришлось признаться, было чертовски хорошо отбросить все проблемы на некоторое время.
— Пожалуйста, — единственное слово, которое она смогла произнести.
Он снова потянул ее на себя. На этот раз ее дрожащие бедра оседлали его, опуская на его эрекцию. Соединение было гладким и совершенным, как шелк, даже лучше, чем в прошлые разы. Его сильные руки сжали ее бедра, опуская ее вниз, пока он не вошел в нее донельзя глубоко.
Каждый толчок вырывал крик наслаждения из ее горла, но потом они превратились в всхлипы. Без предупреждения ее глаза наполнились невыплаканными слезами. От необходимости прикасаться к его коже, она расстегнула его рубашку, которая соответствовала его сексуальным глазам и стала ласкать его грудь.
— С тобой все в порядке? — Огден сбавил темп. — Я же не делаю тебе больно, не так ли?
— Нет. Я хочу…
Он замедлился еще больше, пока свирепый, наказывающий секс не стал медленным и нежным занятием любовью.
— Что ты хочешь, сладкая? — его синий взгляд, ласкающий ее лицо, был нежным, как летнее небо во второй половине дня.
О, нет. Она отправлялась через край с каждым сладким, непрекращающимся толчком. Вместо того, чтобы позже начать самое крупное сражение в ее жизни, ей хотелось расслабиться в его объятиях и остаться там. Женщина, которая когда-то стояла перед ним и сказала ему, что она ничего не боится, погибла в пустыне Йеллоустоун.