Клиент оказался полным, кричаще одетым субъектом с тоскливыми глазами и тугим холщовым мешочком в руках. С полминуты мы молча рассматривали друг друга, затем он заговорил.
- Скучно, - пожаловался он, приподнимая мешочек.
- Понимаю, - вежливо кивнул я в ответ. - К вашим услугам.
- Ай, бросьте, - махнул он рукой и пригорюнился. - Все надоело, признался он чуть погодя. - Хочется, знаете... - и он пощекотал пальцами воздух.
- Пока не знаю, - ответил я. - Желаете, чтобы я подобрал программу сам?
- Ну нет, - его аж передернуло. - Простите, - он тут же грустно улыбнулся, - я не хотел вас оскорбить, но возникают сомнения...
- Дело ваше, - и я развел руками. - В таком случае банкуйте.
Он покусал ноготь.
- Банкуйте, говорите, - произнес он. - Я-то сбанкую, - и он развязал мешочек. Я неприятно удивился, увидев, что внутри видимо-невидимо пятидесятирублевых монет. - Я-то сбанкую, - повторил он, и на лице его написалось шкодливое выражение. - Все упирается в вас.
Я имел глупость немножко обидеться.
- Приступайте, - сказал я излишне, пожалуй, вызывающе. - Во что будет игра?
- В Господа Бога и Адама, - зевнул клиент фальшиво. Он бросил на меня взгляд, полный уверенности в моем отказе.
- Как вам будет угодно, - ответствовал я с достоинством и смирением одновременно. - Вы даже не обязаны посвящать меня в свои планы заранее. И уж во всяком случае я не вправе вам отказать.
- И то верно, - согласился он тут же и схватил очки. Я, завороженный, глядел, как он роется в мешочке. Очки мешали ему видеть, и он их снова снял ненадолго. Я превратился в слух: монеты звенели без умолку. В животе моем пробудился от сна ледник. Боюсь, я не оценил по достоинству стереоэффект, а звон летел и справа, и слева, - слева, похоже, более звучно.
Мне пришлось поспешить, ибо клиент, решившись играть, пришел в сильное возбуждение. Как только я подключился, он запустил автомат, и я увидел, что снова нахожусь в лесу, - правда, в весьма на сей раз экзотическом, полном буйной зелени и гигантских незнакомых цветов. В густой листве над моей головой забился, роняя всякий сор, кто-то пестрый и хищный.
"Микро", - подумал я, осознав свое одиночество.
- Гм, - донеслось сзади. Я оглянулся. Половину небосвода заняло знакомое мясистое лицо. Игрок не утрудился предстать в моем сознании измененным - вероятно, он сильно нравился самому себе.
- Ну как, тебе хорошо? - осведомилось лицо.
- Ничего покамест, - сказал я, не кривя душой.
- То-то. Что ж, сорви яблоко.
- И что будет? - поинтересовался я.
- Грехопадение, - удивилось лицо.
Я заозирался в поисках яблока.
- Жаль, нет Евы, - посетовал голос за спиной. - Как ты думаешь, нет ли где павильонов с большим количеством игроков?
Все, стоит начаться игре, тыкают.
- Не слышал, - буркнул я, ища яблоко и думая про себя: отчего бы, кстати, такой павильон и не открыть. Наконец яблоко нашлось одно-единственное, колоссальных размеров, болтавшееся, будто елочная игрушка, на каком-то совершенно не подобающем яблоку кусте.
- Грызи, - приказал голос.
Погибель в том, что клиент властен заставить тебя забыть, вспомнить и представить все, что угодно. Я надкусил яблоко, и мой партнер тут же сделал соответствующий ход. Из памяти мигом улетучилось все сущее за пределами ящика, оставив мне лишь нечеткий томительный след. Самая крупная неприятность состояла в том, что об имевшейся в моем распоряжении кнопке макро я забыл тоже.
- Ага! - торжествующе вскричал голос. От неожиданности я присел и инстинктивно прикрыл библейское место. Я, разумеется, опять был голый - это почему-то привлекает большинство клиентов.
- Кто сказал тебе, что ты наг? - грозно осведомился голос. Я взглянул в его сторону и обнаружил все то же лицо, но теперь оно воспринималось как-то иначе.
- Негодный! - воскликнул лик. - Ты будешь наказан.
Лес волшебным образом исчез, и вместо него образовалась унылая пустыня, наполненная воющим ветром и изобиловавшая маленькими смерчиками. Было не жарко, не холодно, но как-то нехорошо в общем. Я посмотрел на небо: лик присутствовал, но он отвернулся от меня и лишь изредка скашивал взгляд в мою сторону. Тайм-аут. Мною овладело чувство потерянности, и я сколько-то долго слонялся без дела, разбрасывая песок и размышляя о дальнейшем. В конце концов это занятие мне здорово наскучило, но лик по-прежнему не оборачивался ко мне анфас. Только очень наблюдательный человек мог углядеть легкую нетерпеливую зыбь в его надменном оцепенении. Я сел, широко раскинув ноги, и принялся пересыпать песок горстями. Но и это развлечение мне быстро приелось.
- Эй! - позвал я нерешительно. Лик, словно того и ждал, поспешно развернулся.
- Я уж устал так сидеть, - укоризненно молвил он, вращая круглыми глазами. - Теперь, слава Богу, ты признал Меня Единым и воззвал ко Мне.
- К кому ж еще взывать? - возразил я, слегка раздражаясь. - Здесь больше никого нет.
Бог обиженно насупился.
- Но ведь мы играем, - промямлил он недовольно. - Что ты придираешься?
Играем? Я не вполне понял его слова. Они мне о чем-то напомнили, но память отказывалась служить. Лик пристально пялил на меня глаза, и, судя по его счастливому выражению, я оправдывал Божественные чаяния.
- Тебе надо будет кое-что построить, - сообщил он. - Возьми десять палок в пять локтей, восемь - в девять локтей, пару булыжников... ну и довольно пока, ищи.
Естественно, все названное мгновенно обнаружилось разбросанным вокруг, и я принялся за работу. Вскоре у меня получилось диковатое, но устойчивое сооружение.
Рук Бога я не видел, но не сомневался, что он их потирает и вся затея доставляет ему большое наслаждение.
- И что это будет? - спросил я подозрительно, отирая пот со лба.
- Это жертвенник, - объяснил Бог и улыбнулся.
- Что-то я не понимаю, - мне захотелось оказаться где-нибудь подальше от моей постройки.
- Бог сам усмотрит Себе жертву, - важно успокоило меня лицо. Забирайся и ложись. Не забудь ножик.
Перечить было глупо. Боясь накликать беду, я послушно вскарабкался на жесткое ложе и приветственно отсалютовал кремневым ножом, невесть откуда взявшимся в моей руке.
- Тебе нужно отрезать во имя Бога то, что ты сочтешь самым дорогим, признался Бог доверительно.
Где-то на задворках сознания мелькнуло смутное воспоминание. Мне почудилось, что не далее как сегодня моему самому дорогому уже изрядно досталось, и на том можно бы было и остановиться. Однако не таким я был ослом, чтобы спорить. И обретал поддержку в абсурдной вере, что в конце концов все каким-то чудом обойдется.
- Стой! - завопил Бог не своим голосом, стоило мне замахнуться ножом. Посмотри, что у тебя за спиной.
Я повиновался, перекатился на бок и посмотрел. Сзади все было по-старому - то есть пустыня.
- Смотрю, - сказал я, не улавливая, в чем дело.
Лицо Господа омрачилось.
- Маловер! - крикнул он капризно. - Там же баран! Черт бы тебя побрал мы же играем, сколько тебе повторять.
И снова смысл его слов не дошел до меня. Тем не менее я утроил усилия и узрел-таки нечто не совсем материальное, но вполне похожее на барана, ошарашенно топтавшегося чуть поодаль. Все живые объекты, в существовании которых хочет убедить Ваньку партнер, не до конца реальны, а потому многие разочаровываются и не вводят в сценарий новых персонажей.