Он сглотнул. Ужасная мысль молнией пронзила ему голову и он – откинул свое одеяло, глядя вниз. С облегчением вздохнул, его трусы были на месте. Ничего не было? Чертов Старший, любит он такие сюрпризы устраивать! Вот только оставь его одного в баре…
Он осторожно, чтобы не потревожить спящую рядом девушку – встал с футона и быстро, натянув футболку – проследовал на кухню.
На кухне у плиты – танцевала Чон Джа. На ней была только его старая футболка, которая практически не скрывала что трусы Чон Джа сегодня выбрала из разряда «три веревочки». Даже цвет толком не разобрать. Но эта картина, которая обычно погружала его в ступор прямо с утра – сейчас не вызвала особых эмоций.
- Чон Джа! – выпалил он и она – обернулась.
- Доброе утро, Бон Хва! – пропела она: - как хорошо вчера посидели, а? Хотя, да, ты ж не помнишь наверное… но сочжу с пивом мешать в твоем возрасте вредно. Голова не болит?
- Что у нас дома делает Юна? – задает он мучающий его вопрос.
- Юна? Надо полагать что спит. Слабачка она. Четыре пива и две бутылочки сочжу по ноль три и все, с копыт долой. Не умеешь пить – сиди дома. – наставительно поднимает палец вверх Чон Джа: - а у меня – опыт. Чтобы с похмелья не болеть, последний бокал нужно с кайенским перцем и растительным маслом выпить. А если еще…
- Чон Джа! – взмолился он: - что она делает у нас дома, да еще и в таком виде?!
- Чего? Ты ж сам ее вчера тащил и раздевал. Говорил, что нельзя в лифчике спать, грудь болеть будет и раз – расстегнул. Да так ловко. Мастер прямо… хотя, да, это ж не ты, это мистер Хайд… что он тебе ничего не рассказал?
- Он не отвечает! Спит наверное… так ты ответишь мне на вопрос?!
- А. Извини. Так… - Чон Джа подняла голову вверх: - ээ… ну мы ее адреса не знали, а она вырубилась. Оставлять ее в кафе не вариант, она все же наш босс. Вот и привезли сюда, такси взяли. Потом – затащили внутрь, я за ноги тащила, помогала. Тяжелая она. Ну вот. А положить ее толком некуда, вот футон и расстелили. Или что, ты ее ночью – того? – Чон Джа засовывает указательный палец в кольцо, образованное пальцами другой руки: - обесчестил? Ну и как она тебе? Или с утра обесчестил?
- Что?! Нет конечно! То есть… - он вспомнил свою паническую мысль с утра и бросил взгляд вниз. Все нормально, трусы на нем, наверное, ночью ничего не было.
- Уууу… - протянула Чон Джа, проследив его взгляд: - жениться тебе пора, хубэ.
- Чего это? Я так и проснулся. Уже в трусах. – защищается он: - так что все в порядке.
- Угу. Ты ж их задом наперед и шиворот-навыворот натянул. Видать ночью не разглядел.
- Что?!
Глава 4
Глава 4
- Я все еще не понимаю. – думает Бон Хва, радуясь тому, что со Старшим он может говорить мысленно. Потому что прямо сейчас его легкие горели огнем, его сердце колотилось так, словно было готово выпрыгнуть из груди, а колени дрожали. Если бы не мыслеречь, все что он мог бы выдавить из себя сейчас – это жадные вдохи.
- Не понимаешь, чего, малыш? Зачем нужно тренироваться? Я же объяснял тебе.
- Нет, не это. Сегодня, например у нас в гостях была Юна, так ли обязательно все это делать? И на пробежку бежать и упражнения, и кровать заправлять…
- А мне кажется, что ты пытаешься отдохнуть свыше положенного. Ну-ка… да, так и есть. Бегом!
- Старший!
- Бегом! Давай, давай, шевели своей задницей! Отожрал себе морду на маминых пирожках, жиробасина! Вперед, передвигай ходулями! Это всего лишь утренняя пробежка, а что ты будешь делать когда заговорит крупнокалиберная артиллерия?
- Постараюсь не быть там, где она ведет беседу. – угрюмо думает Бон Хва, набирая скорость и передвигая ногами, начиная попадать в ритм. Старший обучает его именно рывкам, не спокойному бегу вдоль набережной, как это делают редкие встречные, тоже выбравшиеся на улицу ни свет ни заря, чтобы пробежаться. Некоторые из них приветствуют его кивком, здороваясь. Он бегает каждый день с раннего утра вот уже две недели, так что в каком-то смысле уже стал своим, знает кто и как бежит свою утреннюю милю. Девушка в розовом спортивном костюме, с большими наушниками на голове, наушниками, верхний обод которых украшают кошачьи ушки, - она бежит ритмичной иноходью, перебирая ногами так, словно танцует. Ее он всегда догонял ближе к середине набережной, там, где днем торгуют хот-догами и прочим фаст-фудом. Пожилой мужчина в бело-синем спортивном костюме и старых кроссовках… он бежал на редкость быстро, его тело двигалось как хорошо смазанная машина, несмотря на возраст. А еще он всегда улыбался, каждый день на его лице сияла широкая улыбка. Он первый из утренних бегунов начал приветствовать Бон Хва коротким кивком головы. Вот и сейчас – он бежал навстречу, поравнявшись – приветствовал его и побежал дальше, не снижая скорости.