Еще в Лигу Утренних Бегунов входили две женщины среднего возраста, по всей видимости домохозяйки. Одна в красном костюме, а другая – в темно-синем. Эта парочка обычно не сильно-то и торопилась, переходила с бега на шаг и больше наслаждалась свежим воздухом и оживленной беседой, чем бегом. Кроме них с раннего утра на набережной можно было встретить угрюмого парня, явно спортсмена. Он также кивал головой при встрече, но его лицо не озаряла улыбка, если бы не этот его короткий кивок – так и вовсе было бы непонятно, видит он тебя или нет.
Сперва Бон Хва терпеть не мог утренние пробежки, все тело тянет, внутри словно все слиплось после сна, ощущение как будто рвешь себя на части с утра. Но потом – втянулся. И даже стал чувствовать какое-то свое удовольствие в том, что с утра обменивался короткими кивками с совершенно незнакомыми людьми. Ну и разумеется, как только он привык к обычному бегу, Старший стал гонять его короткими спринтами. Восемь секунд – несешься как проклятый, так, словно за тобой сам дьявол гонится. Восемь секунд – шагом. Восемь секунд – сумасшедшего бега, восемь секунд передышки, когда идешь вперед и не можешь надышаться, не можешь вдохнуть достаточно воздуха, а во рту пересохло как в пустыне. И так – шесть раз.
- Быстрей! Быстрей! Еще быстрей! И это все на что ты способен, малыш?! Шагом! – надрывается Старший в голове. Бон Хва переходит на шаг, чувствуя, что его руки падают вниз безвольными хлыстами. Навстречу попадается угрюмый парень в спортивке, он коротко кивает ему в знак приветствия и бежит дальше.
- Шагом! Семь секунд! Шесть! Пять! Четыре! Три! Две! Бегом! Бегом! Шевели задницей, малыш, никто не будет тебя ждать!
Бон Хва ускоряется, он не может даже подумать в ответ, не то, чтобы сказать что-то. Сейчас у него в голове – оглушительная пустота. Есть только он и мягкое покрытие пешеходной дорожки вдоль набережной, есть только крик в голове «Бегом! Быстрее! Быстрее!». Он бежит, выжимая из себя все, что еще осталось, бежит, передвигая ноги и ожидая только команды «Шагом!».
Потом – он идет домой, едва волоча ноги. Старший запрещается садиться сразу после пробежки, говорит, что лучше пройтись. Вот он и идет. Пьет воду, которую купил в автомате на набережной, обменивается кивками с парочкой женщин, которые только-только выбрались на пробежку.
- Малыш, помнишь ты говорил насчет того, что у нас в гостях Юна и все такое? Знаешь почему ты каждое утро встаешь, заправляешь свою кровать, моешь себе лицо и бежишь на пробежку, а уже потом – принимаешь душ и завтракаешь?
- Потому что ты любишь надо мной издеваться? – гадает Бон Хва: - нет смысла в том, чтобы каждый день заправлять кровать так, как ты меня заставляешь! Чтобы уголки на кровати были как у прямоугольника! Можно же просто покрывало сверху бросить и все. Зачем превращать все это в искусство, вроде чайной церемонии? У меня и так дел полно, а ты меня заставляешь кровать заправлять!
- Ну… в том числе. – усмехается Старший: - что поделать, ты легкая добыча, малыш. Но на самом деле – нет. Понимаешь, если ты заправляешь свою кровать с утра, заправляешь ее как только встал, заправляешь как положено, а не просто так, бросил покрывало сверху и все… если ты делаешь это – то ты уже сделал свое первое задание. Выполнил первую задачу. Понимаешь? Если ты заправил кровать с утра – ты уже достиг чего-то. С этого все начинается. С этого начинается твой день – с выполненной задачи. И если так – это дает тебе силы, чтобы выполнить еще одну задачу. И еще одну. И еще.
- Тоже мне задача – кровать заправить!
- Если ты не можешь справиться с такой простой задачей с утра – как ты можешь справиться с задачей посложнее? – резонно вопрошает Старший: - действительно, это простое задание, но выполнение этого простого задания дисциплинирует тебя, задает тебе рутину дня, которая выручит тебя в том случае, если мир вокруг будет разваливаться и у тебя не будет ориентиров – ты всегда будешь знать, что делать.