Более того, она прекрасно помнила, как в детстве все девочки в младшей школе бегали за одним мальчиком, который как оказалось – вовсе не любил девочек. Бегать за мальчиком она считала для себя унизительным, даже если это будет последний мальчик на земле. Так что… с того дня она для себя решила, что будет держаться от этого Бон Хва подальше. Если он на самом деле чеболь – то и пусть. Что за детские интриги и почему ему нужно обучаться в этой школе – ее не касается. У нее есть свои приоритеты, например своя коллекция, которая уже в комнату не влезает. Все-таки коллекционная комната у нее маленькая с самого начала была… нужно будет у папы побольше комнату попросить, ну или чтобы стенку снесли. Пристрой построили.
Ее телефон тихонечко звякнул, уведомив, что на него пришло сообщение. Она тут же открыла его и нахмурилась. И чего этому Бон Хва от нее нужно?
Конец интерлюдии
- Я очень волнуюсь, Старший! Может ты вместо меня поговоришь? – думает Бон Хва, нервно вышагивая из стороны в сторону.
- Мы это уже обсуждали, малыш. Учись взаимодействовать с другими людьми. Я не буду выстраивать вместо тебя отношения с твоими девушками, хотя бы потому, что если я их выстрою, то тебе в таких отношениях будет неудобно.
- А как же Чон Джа?! Ты и она… у вас что-то было, да?
- Во-первых, Чон Джа четко отделяет тебя и меня и у нее нет иллюзий относительно того, с кем именно она общается. Во-вторых, она не собирается вступать в отношения ни с тобой, ни со мной, если на то пошло. Мы с ней друзья, коллеги по несчастью и партнеры по бизнесу. У нас с ней все проговорено и определено. Вот именно так и следует поступать – проговори все со своей Соен, объяснись и спроси.
- Она ответит? – сомневается Бон Хва.
- Даже если не ответит, это все равно будет лучше, чем ничего ей не говорить. Так она хоть твою позицию знать будет. А это уже полдела.
- Хорошо. – Бон Хва выдыхает и крутит головой, разминая шею, как это делал Старший: - хорошо! Я все сделаю сам.
- Вот и молодец! Значит так – выдохни. Набери воздуха в грудь и выдохни. Вот так. Со всей силы выдыхай, ставь диафрагму на место. И вообще, представь, что ты – умрешь завтра. Или даже сегодня вечером.
- Что?
- Идешь домой и тебя грузовик в лепешку – шмяк! Со всей дури. И вот ты лежишь и помираешь на асфальте, а вокруг собираются зеваки, кто-то тебя на телефон снимает, кто-то полицию и скорую помощь вызывает, а ты – размазан по асфальту и тебе очень больно.
- И как это связано с …
- А ты проникнись, малыш. Никто тебе не гарантирует что ты сегодня до дома дойдешь. Или что, закрыв глаза и уснув – проснешься завтра утром. Все мы смертны и как говаривал Воланд – смертны внезапно. Подумай. Если твоя смерть неминуема, причем она совсем рядом … тогда что?
- Тогда страшно.
- Хорошо, давай так попробуем – ведь если смерть неизбежна, то с точки зрения конечного результата – ты уже мертв. Фактически что ты не делай, как не пытайся, сколько не пыжься, а все равно умрешь. Верно? Верно. Значит и сейчас ты – уже мертвый. Как говорят персы – смерть – это стрела, пущенная в тебя, а жизнь – это тот промежуток, за который она до тебя летит. Понимаешь? С момента как лучник выпустил свою стрелу – тебя можно считать уже мертвым.
- Логика мне понятна. А вот остальное… не понятно. – признается Бон Хва.
- Все очень просто – если ты уже мертв, то чего тебе опасаться? Чего боятся? Смерти? Смешно, ты уже мертв. Миямото Мусаси вон говорил, что в ситуации между жизнью и смертью самурай всегда выберет смерть. На самом деле любой наш выбор ведет к смерти. Поговоришь ты сегодня с Соен или нет – ты все равно умрешь. Заведешь ты с ней семью, троих детей, купишь домик у озера или будешь жить один-одинешенек – ты все равно умрешь.
- Старший! Не нагнетай!
- А я не нагнетаю. Это правда. Ты. Умрешь. Это – истина, может быть даже единственная из тех, что я знаю. Никакая иная не истинна так как эта. Ты смертен и значит ты умрешь. Может быть даже сегодня. Или завтра. И… кстати, вон, пришла твоя девушка.