— Эх…
Вздыхай, не вздыхай — если уж Асахине ничего не понятно, то мне и подавно. Нагато сказала, что процессы путешествия во времени бывают всякие, ну или что-то вроде того и, наверное, у путешественников во времени тоже какие-то свои правила и законы на этот счет есть. И кто-нибудь когда-нибудь мне это объяснит. Когда все уляжется.
Я расстался с Асахиной около станции. Она несколько раз поклонилась мне, казалось, ей было жалко уходить. Я тоже было, двинулся домой, но тут до меня наконец-то дошло, что портфель мой остался в клубной комнате.
Следующий день. Восьмое июля. Для моего сознания, несомненно, это был следующий день, физически, однако, для тела моего поход в школу будет первым за три года. Прибыв в школу налегке, я для начала зашел в комнату кружка и, захватив портфель, отправился в класс. Асахина, похоже, пришла раньше меня, потому что ее портфеля уже не было.
В классе уже сидела Харухи и с таким же достойным ободрения выражением лица, что и вчера, смотрела за окно. Как будто готовилась считать пришельцев, когда те будут приземлятся.
— Что случилось? Со вчерашнего дня какая-то меланхолия. Грибов ядовитых случайно не ела? — поприветствовал я ее, усаживаясь на место. Харухи будто намеренно вздохнула.
— Да ничего. Грустные воспоминания. Танабата сейчас — вот и вспомнилось.
У меня по спине поползли мурашки. И что это за?.. Уточнять я не стал.
— Понятно.
Харухи снова продолжила наблюдать за облаками. Я пожал плечами. Не собираюсь я играть с огнем, любой здравомыслящий человек поступил бы точно так же.
После школы комната литературного кружка снова превратилась в штаб-квартиру «Бригады SOS».
Харухи, оставив приказ «Бамбук уберите. Он свое отслужил, больше не нужен», сразу ушла. Ее повязка с надписью «Командир» одиноко валялась на столе. Мда, а завтра снова станет сумасшедшей девчонкой, и будет предлагать нам заняться очередными глупостями. Такой она человек.
Асахины тоже не было. В комнате находились только Нагато Юки, да сидели за шахматной доской мы с Коидзуми. Я капитулировал перед миссионерским пылом Коидзуми, и он вкратце рассказал мне о правилах.
Я интуитивно предположил, что на самом деле шахматы Коидзуми принес из-за того, что в «Отелло» играть для него было сложно. Впрочем, как и в случае с «Отелло», играл Коидзуми ужасающе слабо.
Взяв его пешку конем, я бросил взгляд на Нагато, которая с неизменно отсутствующим выражением лица с величайшим интересом смотрела на доску.
— Слушай, Нагато, я все-таки никак не пойму. Асахина точно из будущего?
Нагато медленно наклонила голову:
— Да.
— И все же, отправляться в прошлое, возвращаться в будущее — как-то это нелогично, мне кажется…
Так оно и есть. Если бы между прошлым и будущим не было связи… если мы переместились на три года назад в прошлое, заснули там и так очутились обратно в настоящем, то наше «сейчас» и мир «вчера», из которого мы переместились, должны отличаться! Однако в результате я некстати навел Харухи на мысль — и, похоже, что именно это заставило Харухи искать в Северной старшей все сверхъестественное… да, вполне возможно. Наверное, если бы я не отправился на три года в прошлое, ничего бы и не было. А значит, что между прошлым и будущим связь все же есть, что противоречит тому, что я раньше слышал из объяснений Асахины.
До такого и я додумаюсь!
— Непротиворечивые постулаты теории множеств не могут являться доказательством ее собственной непротиворечивости, — равнодушно произнесла Нагато, придав лицу едва заметное выражение того, что такого объяснения должно быть вполне достаточно. Для тебя может и достаточно, а вот для меня — ни черта не понятно! Нагато подняла глаза на меня:
— Потом поймешь.
Сказав так, она вернулась на свое обычное место и возобновила чтение. Зато теперь раскрыл рот Коидзуми:
— Вот так вот! Сейчас твоя ладья ставит шах моему королю. Даа, проблема… Куда же нам бежать?
С этими словами Коидзуми взял черного короля и… опустил его в нагрудный карман. Затем он, как фокусник, развел ладони.
— Итак, было ли в этом действии какое-либо противоречие?
Держа пальцами белую ладью, я думал, что втягиваться ни в эти дурацкие дзэнские диалоги, ни в абстрактные мудрствования, чтобы потешить собственное тщеславие, я не собираюсь. Поэтому ничего говорить и не буду.
Так или иначе… Уж Харухи-то точно кажется огромным комом противоречий, да и наш мир тоже.