— Ты правильно делаешь, что не отвечаешь мне сразу. К браку нельзя относиться легкомысленно.
— Жениться — это значит соединиться на всю жизнь. По крайней мере я думаю именно так. Я поэтому и сказал, что венчаться мы будем в церкви.
— А почему в церкви?
— А потому, — промолвил я с удовлетворением, — что церковный брак соединит нас действительно, так что мы уже не сможем разлучиться.
— Но ты ведь в это не веришь.
— Я сделаю это для тебя.
— Но и я тоже не верю.
— Как? Но ты сама говорила, что до двенадцати лет воспитывалась у монахинь.
— Это ничего не значит. Я и когда жила у монахинь, не верила.
— А во что ты верила?
Казалось, она некоторое время раздумывала, а потом сказала, точно и сухо взвешивая каждое слово:
— Ни во что. Не то чтобы я не верила, потому что подумала-подумала и поняла, что не верю. Я не верила, потому что никогда об этом не думала. И сейчас не думаю. Я думаю о чем угодно, только не о религии. А если человек о чем-то не думает, значит, это «что-то» для него не существует. Религия мне не то чтобы нравится или не нравится, она для меня просто не существует.
— Сейчас ты об этом не думаешь, но не исключено, что придет день и ты задумаешься.
— Мне кажется, нет. Этого не будет. Если уж я не думала об этом у монахинь, где не было ничего, кроме
— О чем?
— О часах.
— Почему о часах?
— Там были стенные часы с боем, я смотрела на них и, читая молитвы, считала секунды и минуты.
— Тебе было так скучно молиться?
— Да.
— Почему?
— Потому что на свете существует множество скучных, прямо-таки безумно скучных вещей, но от них по крайней мере есть какой-то прок. От молитв же, по-моему, нет никакого прока.
— Это неизвестно. Может быть, наступит день, когда они еще сослужат тебе свою службу.
— Не думаю. Я просто не могу представить себе, что когда-нибудь почувствую необходимость в религии. Религия — это что-то лишнее.
— Что значит лишнее?
— Ну как бы это сказать. Она из тех вещей, от которых, есть они или нет, в мире ничего не меняется. А значит, она лишняя.
— Такое можно сказать о множестве вещей.
— Например?
— Ну например, искусство. Как ты говоришь, в мире ничего не изменится, если искусство перестанет существовать.
— Но искусство хотя бы доставляет удовольствие тем, кто им занимается. Балестриери, например, получал от
— А ты скучаешь когда-нибудь?
— Да, иногда скучаю.
— А что ты при этом чувствуешь?
— Скуку.
— А что такое скука?
— Как это можно объяснить? Скука — это скука.
Я мог бы сказать ей: «Скука — это разрыв связей. Я для того и женюсь на тебе, чтобы соскучиться и перестать тебя любить, я хочу сделать так, чтобы ты перестала для меня существовать, как не существует для тебя религия и множество других вещей».
Впрочем, тут она сама прервала наш разговор очень необычным для нее способом: протянув руку, она погладила меня по щеке:
— А сейчас поехали, иначе будет слишком поздно.
Я сказал: «Хорошо», хотя и не понимал, почему это она вдруг захотела поехать к моей матери, когда только что эта идея ей не нравилась. Поразмыслив, я решил, что Чечилия предложила мне поехать, чтобы прервать разговор, который был ей неприятен. Я знал, что Чечилия не любит говорить о себе, а я постоянно ее к этому принуждал, и мне вдруг пришло в голову, что ее упрямая уклончивость рождалась именно из нелюбви к такого рода разговорам, к которым я постоянно ее склонял. Всегда, в
— Балестриери никогда не разговаривал с тобой о тебе?
— Никогда.
— О чем же он говорил?
— В основном о себе.
— А что он говорил?
— Говорил, что любит меня.
— А еще что?
— Еще? Да ничего. Все только о себе, вернее, о чувствах, которые он испытывает ко мне. То, что обычно говорят мужчины, когда они влюблены.
Я не мог не отметить, что между мною и Балестриери обнаружилось наконец хоть какое-то различие: я только и делал, что заставлял Чечилию говорить о себе самой, а Балестриери, как и все эротоманы, говорил о себе. На самом деле, решил я вдруг, Балестриери никогда по-настоящему ее не любил. Я спросил:
— А тебе нравилось, что он говорит только о себе?
— Какое-то время нравилось, когда он говорил, что любит меня. Но так как он все время говорил одно и то же, потом я уже просто не слушала.