Мужичонка задумывается на несколько секунд.
- Вы из его отдела что ли?
- Из его отдела что ли.
- И где вы были, когда мы с вашими работали? - подозрительно щурится ОВКшник. - М?
- В пустыне. Что тут случилось-то?
- И что вы там делали? В пустыне?
- Работали! - Андрей уже срывается на крик. - Ты мне...
- В пустыне, да?
- В пустыне, да! Я спрашиваю...
- А вы на меня не кричите, - нарочито спокойно, почти ласково говорит ОВКшник. - Успокойтесь...
- Игорь, давай иди уже, крутите его и пойдем, - раздается усталый голос откуда-то из-за Игоря.
Игорь дарит нам еще один подозрительный взгляд и снова захлопывает дверь у нас перед носом. Довольно унизительный жест, честно говоря. Чувствую себя школьником, который не смог купить сигарет в ларьке.
Я вопросительно смотрю на Андрея, у которого, как мне кажется, сейчас пар из носа пойдет. Он раздраженно отмахивается, хрустит, разминая пальцы и примериваясь к двери.
- Ты ее что, - шепчу я, - ломать?
Видимо, я забавно выпучил глаза, уточняя план дальнейших действий Андрея, потому что он ухмыляется. Но ответить мне все равно не успевает, потому что дверь открывается сама, и из нее, бочком-бочком, выходят два ОВКшника - Игорь и другой, неизвестный мне - несущие вдвоем, каждый со своей стороны, нашего начальника, номер семьсот двадцать восемь. Венчают картину наручники, лежащие на плоской макушке нашего шефа и побрякивающие при каждом чересчур энергичном движении «носильщиков». Выйдя из кабинета полностью и развернувшись, они еще раз бегло оглядывают нас и удаляются. Унося за собой моего непосредственного руководителя.
- А вы что, в той экспедиции пустынной были? - спрашивает голос из кабинета. Тот самый уставший голос, отвлекший от нас Игоря.
Андрей просто кивает. Я тоже.
- Ясно. - На порог выходит высокий парень с планшетом под мышкой.
- Что случилось-то? - как-то механически выдавливает Андрей, все еще глядя в ту сторону, куда утащили камень.
В этот раз Андрей получает ответ:
- Взятки. Проворовался начальничек ваш.
- То есть как?
- Ну, вот так. Поступила информация, что средств у него... многовато. Проверили - многовато.
В отличие от Игоря этот ОВКшник меня не пугает, так что я тоже решаю влиться в разговор:
- И как же он их брал-то?
Вместо ответа он заходит в кабинет, приглашая нас за собой таким жестом, будто показывает гостям свою новую квартиру.
В кабинете бардак. В воздухе пыль блестит первым снегом. Все шкафы повывернуты, весь пол засыпан бумагой, как осенними листьями, наступить негде, стол чуть ли не разобран - все ящики вытащены из своих пазов и теперь стоят на самом столе. А в ящиках - по десятке, не меньше, пачек банкнот.
- Хренасе, - я присвистываю.
- Главное, брал он их как-то хитро, - ОВКшник садится на край стола и задумчиво почесывает щетину. - Сотрудники, видимо, сами ему деньги ложили. Его пальцев там нет...
- Так может его того... подставили? - предполагаю я.
Андрей кидает мне какой-то понимающе страдальческий взгляд. Не знаю, честно говоря, что он сейчас испытывает, но выглядит Андрей предельно нервным, у него даже щека дергается. Мне же, только что пришедшему из многодневного путешествия в пустыню скитальцу, абсолютно все равно, что там будет с этим камнем. Лишь бы меня на его место не сунули потом, мороки больше.
- Да нет, - простовато говорит ОВКшник. - Не подставили. Он сам все признал. Но со всем этим еще, конечно, следствие будет разбираться. Так что посмотрим.
Глава 4.
Следствие разобралось. И показало, что номер семьсот двадцать восемь - злостный коррупционер. Незаконных доходов у него больше, чем законных у всех подчиненных ему сотрудников. Еще и отрицала - сотрудничать он отказался, показания давать отказался, подписывать ничего не захотел. Из-за чего взяткодатели остались на свободе. Прикрыл, значит, своих.
Довольно, кстати, странно, что семьсот двадцать восьмой решил сыграть в несознанку. Один знакомый следователь как-то рассказывал мне, что сотрудничество со следствием - в интересах любого преступника, понятно почему. Нет, конечно, если имеет место преступная группировка, такая, прямо серьезная - с круговой порукой, своими понятиями, своими ценностями, тогда да, тогда понятно нежелание одного из членов группы идти навстречу органам. Для него это будет равносильно предательству. А все мы знаем, что делают с предателями.
И я говорю не про глубокую заморозку.
Но наличие такой группировки в ИКОТе? Невообразимо. Да и преступлений у нас до этого случая не было. На моей памяти точно не было. Максимум - дисциплинарные проступки. Но в этот раз система дала сбой, между шестереночных зубьев застряла металлическая стружка, нарушив работу всего механизма. И теперь ему потребуется какое-то время, чтобы снова войти в размеренный рабочий ритм. А ритм сбился и еще как.