А как он сюда попал-то? Может, не он? Просто камень?
Я останавливаюсь перед камнем. Нет, это точно семьсот двадцать восьмой. Я его, гада, из тысячи узнаю.
Отсюда уже виден хоровод дольменов вокруг четырехэтажки. Осталось совсем немного. Час-другой.
«Притащили», - все так же вяло проплывает в голове тусклый зачаток мысли. - «Зачем?»
Надеюсь, в бункере еще осталась вода. Я смог растянуть свою на пять суток. У меня еще осталось. На донышке.
Я сглатываю. В горле будто застряла занозистая доска.
Я чувствую себя вяленым мясом.
«И все-таки притащили», - я снова тупо смотрю на камень. - «Для шутки. Все это - розыгрыш. Вывели меня. Выкинули. И вот последняя шутка, да?»
Весь мой мир был для меня шуткой. И теперь он смеется надо мной. Хотя, наверное, всегда смеялся.
Я уже даже не злюсь. Не могу.
Я перешагиваю семьсот двадцать восьмого и иду вперед.
***
Холодно.
Добравшись до бывшего отдела ИКОТы, - геологического, судя по тому, чем они тут занимались, - я сразу же отправился к спуску в бункер. И не смог войти туда. Я смотрел в черный зев, скалящийся надколотыми ступеньками, и понимал, что боюсь нырять в него. Он был похож на прорубь, в которой с минуты на минуту всплывет синюшное тело.
В первый раз я и не замечал, что в этом бункере адски холодно.
Я на скорую руку сделал факел из остатков своей рубашки и ножки сломанного стула, который лежал неподалеку. С ним я смог хотя бы спуститься в бункер. Окруженный маленьким пузырьком света в непроглядной давящей толще темноты, как батискаф на дне океана. Но даже огонь от факела не отгонял холод.
Или, может, это я так ослаб, что озноб бьет меня отбойным молотком?
Не знаю, но ослаб я точно. Если на меня кто-нибудь нападет, я даже не смогу дать отпора.
Так, не надо сходить с ума, кто может напасть на меня здесь?
Потомство бывших обитателей бункера. Бледные обтянутые кожей скелеты, с горящим от голода взглядом, сошедшие с ума от вечной темноты и гробовой тишины.
Тишина давит, давит на сознание, давит так, что в ушах начинает пищать тонкая струна, готовая в любой момент порваться и...
ЧТО ТАМ?!
Я прижимаюсь спиной к стене, которая, кажется, пульсирует из-за сквозняка. Будто обнялся с дышащим трупом. Неприятно до мурашек, но, по крайней мере, я знаю, что дверь все еще открыта. Что у бункера еще есть выход.
Шорох? Или показалось? Здесь нечему шуршать. Нечему!
Я в панике размахиваю факелом, щурясь в темноту. Желтый свет скачет по стенам, только пугая меня еще больше.
Кажется, шорох был где-то справа.
Я резко поворачиваюсь направо, неловко задеваю факелом стену и он, распавшись на тысячу искр, тухнет, оставляя меня наедине с ничем.
Или с чем-то?
Перед тем, как он затух, в его последней вспышке, в конце коридора?..
Тень?!
Не сходи с ума!
Шорох?!
Я срываюсь с места и, скукожившись от фантомного ощущения чьей-то костлявой руки, уже тянущейся к моему плечу, бегу. Эхо моих шагов разлетается по пустым коридорам, отражается от стен, перекрывает само себя, сбивая меня с толку.
Или не эхо?
Топот десятков ног в переплетении коридоров подстегивает меня. Им не нужен свет, чтобы ориентироваться здесь! Я даже не увижу, если кто-нибудь из них выскочит мне прямо наперерез!
Возможно, прямо сейчас я попадусь в чьи-то жилистые объятия!
Я чувствую чье-то дыхание на лице.
Сейчас!
Я врезаюсь в стены, зацепляю углы, но не чувствую боли, только страх. Клаустрофобичный страх крысы в лабиринте заставляет меня снова и снова врезаться в стены, зацеплять углы и бежать, бежать.
От чего?
Чтобы не пропустить поворот, я скольжу рукой по шершавому цементу. Прямо, налево, налево, прямо... Я помню путь.
Или мне только кажется, что я помню?
Если я тут затеряюсь...
Я стану таким же!
Позорное бегство на поверхность отпечаталось в памяти только звуками. Истерика сердца заглушает и топот каблуков по цементу, и хриплое дыхание. Единственный образ - серые ступени, остро торчащие из темноты.
Выход!
Выбежав на свет, я упал на песок, потом быстро перевернулся, сев на задницу, и несколько минут остекленело смотрел туда, откуда я только что прибежал, запойно глотая горячий воздух.
Конечно, за мной никто не гнался.
Дурак. Мокрые штанишки.
***
Идиот. Трус. Психопат. Психопат-трус.
- Ну, давай, - вяло рычу я под нос.
Кррр-ак! Шов, наконец-то, рвется, и рукав отсоединяется от пиджака, сухо кашлянув мне в лицо облачком пыли.
Это будет мой второй факел.
Я наматываю рукав на ножку от стула, которую не выкинул, даже лоб в лоб встретившись со стеной на очередном повороте моей истеричной гонки. О ножке я тогда попросту забыл.