- То есть... То есть камню нужно подать заявление, да? - Петр Тимофеевич кивает. - Справки предоставить о состоянии здоровья, - кивок. Я хихикаю. - Собеседование пройти, да?
- Ну да, все так же, - с легким раздражением отвечает шеф. - А что это тебя так беспокоит?
- Да нет, ничего, - я сажусь на место и смотрю на коллег. Кажется, никого такой порядок приема камней не смущает. Я еще раз хихикаю.
- Ну, тогда, - шеф хлопает в ладоши, подводя итог этой теме, - к более насущному. Ваши планы на сегодня...
***
По итогам планерки я отхватываю по шапке за незначительные нарушения сроков регистрации жалоб населения подконтрольного участка и получаю еще одно задание. Вокзал.
***
Я тяжело приземляюсь задницей на разбитые ступени вокзального крыльца и смотрю в небо. Солнце уже перевалило за два часа. Сейчас где-то полтретьего. Обратно в ночь придется идти.
- Ну, хоть не так жарко будет, - хриплю я под нос пересохшей глоткой и достаю из-за пазухи фляжку.
Я бы добрался сюда быстрее, если бы у меня был служебный транспорт, но выделить его мне, к сожалению, отказались по причине того, что лошадь сдохла. Вчера вечером. А другие четыре, которые были на балансе ИКОТы, сдохли еще раньше.
Так что мне пришлось пять часов пехать по пустыне, чтобы по-быстренькому провести здесь проверку, вздрючить директора и пойти обратно.
Я встаю и поворачиваюсь лицом к вокзалу. Это одно из примерно шести сохранившихся зданий. Если не считать ИКОТы.
Здание вокзала было когда-то красивым. До сих пор дышит помпезностью и величием, я прямо слышу. Глубоко дышит, хоть и хрипло-сипло. Стены белые... были. Сейчас-то просто серая штукатурка, почти осыпавшаяся уже, вон и кирпич в прорехах видно. Окна огромные - в два этажа, колонны по бокам, лепнина. Стекол нет, конечно, какие там стекла. И крыльцо тоже огромное. И все огромное. И дверь входная, и колонны по бокам от нее...
Я зеваю. Не умею я долго архитектурой наслаждаться. Осыпался бы уже поскорее этот вокзал, чтоб с проверками сюда не таскаться постоянно. А то и меня спишут скоро с баланса. А ведь не осыплется. Этот вокзал и после меня стоять будет.
Я вздыхаю и иду ко входу. Дверь хоть и огромная, зато не закрывается. И вообще не двигается, так что приходится протискиваться внутрь через полуметровый зазор. Проделав это, я достаю блокнотик и помечаю, что первый пункт сбылся. Петли дверные до сих пор не смазали.
Это не удивительно. Для меня, по крайней мере. Я уже давно стал замечать, что все проверки одинаково примерно проходят. И косяки никто не исправляет, пока приставы не приедут и сами все не сделают. Ни камни не исправляют, ни кактусы. Ни даже директор вокзала. Так что у меня уже на каждый объект проверки есть план. Я просто ношу с собой на проверки уже заполненные бланки. И времени меньше трачу, и, что меня особенно радует, чувствую себя Нострадамусом.
Я осматриваюсь. Сейчас я в зале ожидания. Он тоже огромен. И запущен. На полу десятисантиметровый, наверное, слой пыли. Она с каждым шагом поднимается в воздух серым облаком. Везде битый кирпич и стекло, хрустят под ногами. Лампы, конечно, не работают, так что все освещение - от окон. Благо стекол нет, с ними вообще ничего не видно было бы. Лавки все стоят неровно, некоторые перевернуты. Будто бы здесь стадо какое-то пробежало. Так и было в каком-то смысле. Здесь, в общем-то, и проверять нечего, разве что кассы. Но в этом особого смысла нет, они никогда не закрываются. И кассиры всегда на местах, работают день и ночь. Я сразу же выискиваю в блокнотике пункт «нарушения трудового законодательства». Ага. У них здесь ни отпуска, ни даже выходных. Я криво улыбаюсь и все-таки иду к кассам.
Вокзал этот, несмотря на торчащие во все стороны архитектурные излишки, не такой уж и большой. В этом смысле он напоминает какого-нибудь ежа, который иглы перед мордой хищника пораспускал, чтобы больше казаться. Видимо, такая у него защитная реакция была, когда бомбочки закапали. Думал, спасется. И ведь спасся же! Устоял. Только вот колонны свои обратно не повтягивал. И окна свои до сих пор раззявит. Но теперь это все просто посмешище. Теперь мы знаем, что внутри он вокзал как вокзал. Зал ожидания и два туалета. Ну, и подсобные помещения, но они все в подвале. Туда я потом пойду.
На подходе к кассам я замедляю шаг. А нахрена? Ведь ничего здесь с моего последнего визита не изменилось. Взять хотя бы сам зал. Все то же. И пыль, и стекло, и лавки. Ну и что? Ну и почему бы мне сейчас не пойти обратно со своим готовым представлением? Зачем тут все проверять? Ладно, у меня приказ. А те, кто приказывает? Они же знают, в каком состоянии вокзал этот. Знают, что в этом никакого смысла. Так зачем поручают мне это?