Он позвонит с сотового телефона, используя купленную в универмаге карточку, на которой еще осталось несколько минут. Номер в любом случае будет блокирован, но лишняя осторожность не помешает. Разумеется, можно не беспокоиться о сигнале с сетевого ретранслятора. Скульптор как раз на такой случай лично разработал шифратор, маскирующий все входящие и исходящие звонки из бывшей конюшни. С какой бы ненавистью ни относился он к новым технологиям, но ему уже давно пришлось смириться с тем, что для достижения успеха в своей работе ему придется в совершенстве овладеть ими. Поэтому после быстрого поиска в Интернете, естественно, с использованием фиктивного сетевого адреса, Скульптор отключил звук телевизора и набрал номер.
— Спасибо за то, что позвонили на горячую линию девятого канала, — пробубнил записанный голос. — Ваш звонок для нас очень важен, но вследствие большого количества разговоров в данный момент вам придется подождать ответа оператора приблизительно… восемь минут.
Скульптор обновил экран компьютера и, насвистывая сонату ре-минор Скарлатти, прочитал заголовки Си-эн-эн и «Драдж рипорт». Пока он наводил порядок в мастерской, представитель ФБР подтвердил информацию о том, что тела пропавшего нападающего «Бостон ребелс» Томми Кэмпбелла и еще одного неизвестного были найдены во владениях состоятельного бизнесмена, проживающего в родном городке Кэмпбелла в округе Уэстерли, штат Род-Айленд. Та-та-та, подробности будут сообщены на пресс-конференции, назначенной на пять часов вечера.
«Отлично, — подумал Скульптор. — Чуть больше двух часов на то, чтобы опустить в землю семена, помочь журналистам задать на пресс-конференции нужные вопросы».
Канал «Фокс ньюс» выдал на экран картинку, полученную с вертолета, кружащего над поместьем Доддов. Проводив взглядом вереницу машин ФБР, направляющихся в сторону шоссе, Скульптор отметил, что в поместье еще остаются агенты бюро и сотрудники полиции штата. Однако его «Вакх» уже исчез. Несомненно, он находился в пути на судебно-медицинскую экспертизу. Скульптор ощутил дрожь возбуждения, почувствовал, как у него затвердели соски при мысли о том, что специалисты ФБР будут исследовать его творение, пытаясь установить связь между «Вакхом» и «Спящими в камне» доктора Хильди. Да, пройдет какое-то время, все поймут то, что он хотел сказать своей работой, и наконец проснутся.
Разумеется, Скульптор сознавал, что вскоре средства массовой информации и ФБР заклеймят его серийным убийцей. Подобно тому, как это было с самим Микеланджело, у современников еще нет слова, чтобы назвать, кто он такой на самом деле. Они еще не могут постичь всю глубину его измученной души, того фонтана любви и страданий, красоты и божественного вдохновения, откуда вытекает его гениальность, рвется на свободу жажда творчества. Да, его будут считать чудовищем, ставить в один ряд с прочими монстрами, ошибочно воспринимая творчество как какое-то ущербное, эгоистичное продолжение дела рук Дамера, Гейси или Нилсена. [5]Скульптор сознавал это с самого начала. Он уже давно смирился с тем, что только после его смерти, быть может через несколько сот лет, все наконец поймут истинную природу его искусства.
Естественно, это не относилось к доктору Кэтрин Хильдебрант.
Да, здесь, в настоящем, только один человек обладал гением, сравнимым с его собственным. Этой женщине вскоре предстояло стать его рупором, посредником для передачи послания всему миру. С ее помощью Скульптор пробудит людей от сна.
— На связи горячая линия девятого канала, — послышался в трубке другой голос, низкий мужской, который Скульптор сразу же нашел соблазнительным.
— Приветствую вас, — сказал он. — Примите мои поздравления с тем, что девятый канал первым сообщил об обнаружении Томми Кэмпбелла. Судя по тому, сколько мне пришлось ждать вашего соединения, полагаю, вашу редакцию в Провиденсе затопили звонки об этом деле. Я прав?
— Сэр, чем я могу вам помочь? — В голосе прозвучала нетерпеливость, которую Скульптор счел очень милой.
— Наверное, вам следовало спросить, чем я могу помочь вам, — усмехнулся Скульптор. — Видите ли, друг мой, в награду за ваше профессиональное мастерство мне хотелось бы предложить девятому каналу кое-какую информацию, имеющую отношение к делу, наводку, как говорят в вашем ремесле.
— Могу я узнать, как вас зовут?
— Если вы ничего не имеете против, друг мой, я предпочел бы сохранить анонимность. Сегодня, когда вашему каналу приходится перелопачивать горы пустых домыслов, выискивая крупицы правды, это, конечно же, будет в духе текущих событий.
Скульптор буквально пропел эту фразу на манер сладкоголосого диктора радио, что почему-то подействовало на его собеседника раздражающе.
— Послушайте, приятель, у нас здесь много работы. У меня нет времени для пустой болтовни…
— Ну же, не заводитесь. Я ведь могу позвонить кому-нибудь из ваших конкурентов. Только представьте себе, что скажет ваше начальство, узнав, что вы не захотели слушать сообщение о величайшей сенсации в истории вашего канала.
— Ладно, — вздохнул журналист, хотя и чувствовалось, что слова Скульптора не произвели на него никакого впечатления. — Что у вас для меня есть?
— ФБР пригласило эксперта, чтобы тот помог расследовать обстоятельства кончины Томми Кэмпбелла. Это доктор Кэтрин Хильдебрант, читаю по буквам: Х-И-Л-Ь-Д-Е-Б-Р-А-Н-Т. Она профессор искусствоведения в Браунском университете.
— Простите, вы сказали, искусствоведения?
— Совершенно верно. Это можно легко проверить, заглянув на сайт университета. Если вы поторопитесь, я имею в виду, помчитесь во весь опор, как та рыжеволосая девчонка, то сможете убедиться в том, что доктора Хильдебрант привлекли к делу. Машина ФБР без опознавательных знаков, если не ошибаюсь, черный джип «шевроле» скоро высадит эту женщину перед ее домом. Если вы просмотрите еще раз последние кадры с места преступления, то увидите, как автомобиль выезжает из ворот поместья. Насколько я могу судить, добрая доктор Хильдебрант покинула Уотч-Хилл меньше десяти минут назад. Если у наших друзей из ФБР на сегодня для нее ничего больше не припасено, думаю, что тот же самый черный «шевроле» минут через сорок — пятьдесят высадит ее перед домом триста одиннадцать по Ист-Джордж-стрит, разумеется, если не застрянет где-нибудь в пробке.
— Вы сказали, дом триста одиннадцать по Ист-Джордж-стрит?
— Да, я сказал именно это.
— Почему ФБР понадобилось приглашать для консультации профессора искусствоведения?
— Тела Томми Кэмпбелла и его спутника были обнаружены в саду состоятельного банкира, выкрашенные в белый цвет под мрамор и установленные вертикально, в позах одной классической скульптуры. Если быть точным, «Вакха» Микеланджело.
— Извините, вы могли бы это повторить?
— Извините, не могу. Будем надеяться, у руководства девятого канала хватает ума записывать все звонки на горячую линию. Поэтому я предлагаю вам прослушать запись и как можно скорее направить корреспондента к доктору Хильдебрант. Появление черной машины ФБР станет подтверждением того, что я не несу полный бред.
Скульптор отключил телефон. У него участился пульс, не потому, что он опасался, что его схватят, или заранее предвкушал все те прямые вопросы, которые будут заданы на пресс-конференции. Нет, сердце Скульптора учащенно забилось в груди из-за этого разговора, заигрываний с мужчиной, голос которого его так возбудил.
Эрекция действительно была полной. Скульптор почувствовал, как его обнаженный затвердевший член упирается снизу в крышку, и поспешил к прозекторскому столу, напоминая стыдливо раскрасневшегося Приапа. [6]Он выдвинул из-под него телескопический рычаг с закрепленным на нем маленьким жидкокристаллическим экраном. Манипулируя рычагом, Скульптор установил экран в трех футах над столом, после чего распутал моток соединительных кабелей. Аккуратно разложив их на полу, он воткнул один конец в стену, а другой в компьютер. Экран над прозекторским столом тотчас же ожил, на нем появилось то же изображение, что и на компьютерном мониторе. Убрав звук канала Си-эн-эн, Скульптор дважды щелкнул «мышкой» по значку на экране — мраморной руке с кубком, озаглавленной «Вакх-2». На мгновение экран погас, затем начался обратный отсчет. Тридцать секунд, белые цифры на зернистом черном фоне, специально подобранные Скульптором, как подражание старой затертой кинопленке.