— Скажите, ваша жена никогда не говорила вам, что видела тела? — как бы между прочим, поинтересовался Хоксли.
— Слава Богу, нет. — В голосе мистера Кларка прозвучал неподдельный ужас.
— Мне просто подумалось: а почему она видит призраков? К тому же они не были особенно дружны с Гвен или Эмбер, верно? Скорее, наоборот, особенно, если учесть, сколько времени вы проводили в доме у Мартинов.
— У нас всем соседям после того случая мерещились привидения, — слабым голосом произнес старик. — Мы все хорошо знали, что именно сделала Олив с несчастными женщинами. Только человеку с бедным воображением не стали бы повсюду видеться призраки.
— Вы не могли бы припомнить, во что была одета ваша жена в тот день, когда были совершены убийства?
Старик посмотрел на Хэла в изумлении, не понимая, почему тот резко сменил тему.
— А зачем вам это?
— У нас появилось сообщение о том, что рядом с гаражом Мартинов гуляла какая-то женщина. — Ложь лепилась сама собой и, как по маслу, скатывалась с языка. — По описанию она была слишком мелкой для Олив, но на ней был строгий черный костюм. Мы хотели бы выяснить о ней больше. Как вы думаете, не похоже на вашу супругу?
Было заметно, как старик выдохнул с облегчением.
— Нет, она никогда не покупала и не носила черные костюмы.
— Ну, а просто другую черную одежду?
— Нет-нет, на ней в то утро был комбинезон в цветочек.
— Вы в этом так уверены?
— Абсолютно. Она каждое утро надевала его, потому что сразу приступала к уборке дома, а уже потом, после того как все заканчивалось, подбирала себе что-нибудь другое. Кроме воскресений. По воскресеньям она уборкой дома не занималась.
Хэл понимающе кивнул.
— Получается, что она надевала один и тот же комбинезон каждое утро? А что же ей оставалось надеть, когда он становился грязным?
Кларк нахмурился, не ожидая такого вопроса.
— У нее был еще один, запасной, бледно-голубого цвета. Но в то самое утро она была в своем цветастом комбинезоне. Это точно.
— А в каком комбинезоне она появилась на следующее утро?
Старик нервно облизнул пересохшие губы.
— Сейчас я уже этого не помню.
— Она вышла утром в голубом, верно? И с тех пор постоянно надевала только голубой. Наверное, это продолжалось до тех пор, пока вы не купили ей еще один, запасной.
— Я не помню.
Хэл хищно улыбнулся.
— Мистер Кларк, а тот самый комбинезон в цветочек, он и сейчас у вас остался?
— Нет, — захрипел старик. — Дороти уже давно не убирается в доме.
— А что же случилось с комбинезоном?
— Я не помню. Когда мы переезжали, то выбросили очень много старых вещей.
— Когда же вы нашли для этого время? — искренне удивилась Роз. — Мистер Хейз рассказывал мне, что вы в один прекрасный день поднялись утром и уехали, неизвестно куда. Уже потом, через три дня, появилась компания по перевозкам, забрала ваши вещи, и тоже куда-то укатила.
— Ну, возможно, я уже здесь разбирал вещи и все ненужное выбрасывал, — начал сердиться мистер Кларк. — Я не помню, в какой последовательности происходили события такой давности.
Хэл задумчиво почесал подбородок.
— Известно ли вам, — ровным голосом заговорил он, — что ваша жена опознала обугленные кусочки комбинезона в цветочек, которые были найдены в утилизаторе, в саду Мартинов, и сказала, что эта одежда принадлежала Гвен, и что соседка носила ее как раз в тот самый день, когда была убита?
Кровь отхлынула от лица Кларка, и кожа его посерела.
— Нет, я этого не знал, — еле слышно пробормотал он.
— Эти остатки одежды были сфотографированы и хранились все это время, чтобы их можно было предъявить в том случае, если возникнут сомнения, кто действительно владел цветным комбинезоном и был в него одет в день убийств. Надеюсь, мистер Хейз тоже сможет сказать нам, кому именно принадлежала данная вещь: вашей жене или Гвен Мартин.
Кларк беспомощно поднял руки вверх.
— Она говорила, что выбросила его, — умоляющим тоном произнес старик. — Будто бы она случайно прожгла в нем утюгом дыру. Она часто таким же образом портила вещи.
Хэл почти не слушал его слова, а продолжал вещать тем же ровным, почти механическим голосом.
— Я искренне надеюсь на то, мистер Кларк, что мы сможем доказать, что все это время вы знали, что ваша жена убила Гвен и Эмбер. И вы спокойно наблюдали за тем, как невиновная девушка была осуждена за преступление, которого она не совершала. Именно эту девушку вы использовали, как вам этого хотелось, а потом предали и бессовестно бросили.