Не может изменить вывода об относительном (в пределах геологического времени) количественном «равноправии» восходящего и нисходящего потоков и впечатление о большей универсальности, постоянстве во времени и пространстве, наконец, геологической эффективности восходящего потока, поскольку мы привыкли говорить о тектоно-магматических циклах как своего рода революционных преобразованиях состава и структуры земной коры, тогда как явления, воплощающие собой нисходящий поток (выветривание, субгоризонтальный в большинстве случаев разнос рыхлых масс, осадконакопление, преобразование осадков на возрастающих глубинах погружения), представляются хотя и универсальным процессом во всех климатических и геоморфологических обстановках, но протекающим медленно, часто незримо и, во всяком случае, менее эффектно. С такой вполне житейской, а не научной точкой зрения достаточно сравнить самый мощный, вызванный пересыщением влагой горный обвал или крупный оползень, наводнение, пыльный ураган и т. д., с одной стороны, и вулканическое извержение, особенно пелейского типа (извержение вулкана Пеле 1908 г. на Антильских островах, сразу погубившее 30-тысячное население города Сень-Пьер), или катастрофическое землетрясение, каких немало знает история — с другой. Но и в этих примерах необходимо различать эффектность и геологическую эффективность. Непрерывен глубинный тепловой поток в земной коре, но непрерывна и деятельность биосферы, гидро- и атмосферы. Их ритм, причины которого до конца до сих пор не выяснено, есть ритм геологической истории, а вместе с ним и истории рельефа — смены «выражения лица» Земли.
Итак, если классическая геология и геоморфологи объявили сущностью внешне видимого взаимодействия противоречивых и противоборствующих эндогенных экзогенных сил Земли создание крупных неровностей первыми и нивелировку этих поверхностей вторыми, теперь более общей представляется следующая формулировка: сущность геологических и геоморфологически; явлений, происходящих в земной коре и на ее поверхности (в последнем случае также тесно связанных с вещественным составом и строением коры), заключается в непрерывном обмене веществом и энергией между поверхностью и недрами Земли. Этот обмен выполняется восходящими и нисходящими в недра системами путей, составляющих единый непрерывный круговорот, или поток. Понятие о таком потоке и двух его ветвях или направлениях при учете различий в их концентрациях, темпе, режиме, балансе, т. е. переменном превосходстве в разные эпохи геологической истории, наиболее полно охватывает все реально существующее разнообразие геологических, геофизических, геохимических и геоморфологических процессов, преобразующих земную кору и ее рельеф. Такое представление никак не заменяет существующие так называемые геотектонические гипотезы или теории о причинах и механизмах тектонических движений и деформаций земной коры. Оно не претендует на равное с ними место. В то же время в рамках этих представлений оказывается вполне естественной возможность как вертикальных, так и горизонтальных и косых движений как больших, так и малых масс. Раньше первые движения назывались радиальными, вторые и третьи — тангенциальными, и немного жаль, что такие верные названия как-то теперь устарели.
Изложенное представление о физических основах жизни земной коры индеферентно и по отношению к гипотезе фиксизма (признание постоянства положения материков и господства в земной коре вертикальных движений) и гипотезе мобилизма (признание горизонтальных движений материковых масс с подстилкой в виде подкоровых масс и соответственно господства в земной коре горизонтальных напряжений). Эти две во многом противоположные гипотезы сосуществуют в геологии уже давно, несколько при этом меняясь и выступая в новых, «модных» вариантах. Конечно, для анализа современного рельефа и его истории определенная идейная позиция очень нужна и в этом смысле. Мы еще будем возвращаться к таким вопросам.
Вернемся к геоморфологии и предмету, ею изучаемому. И теперь нам нетрудно видеть, что все неровности земной поверхности в их совокупности, связности или рассредоточенности, способе образования, их прошлом и настоящем не что иное, как морфологические следы потока массы — энергии на столкновении его восходящих и нисходящих течений. Эти следы соответственно антагонизму двух течений имеют двоякое происхождение.
Во-первых, это вещественные образования, возникающие или за счет привнося вещества снизу и тем самым пополнения земной коры, или за счет переработки местного материала коры, ведущей к изменению его объема и плотности в «русле» восходящего потока. Это разнообразные вулканические накопления, глыбовые и складчатые горы, сводовые и плоские поднятия типа плоскогорий, а в конечном счете сами обширные выпуклости земной коры — материковые массивы, основа которых, несомненно, выплавлена из мантии или из глубин земной коры. Все эти крупные формы рельефа являются выпуклыми и, следовательно, начальными (инициальными) для нисходящего течения. Это также и осадочные накопления разного возраста, оказавшиеся в приподнятом, ранее несвойственном им положении, в чем повинен тот же восходящий поток.
Во-вторых, это все без исключения формы разрушения (деструкции) на суше и в океанах, все великое множество и столь же великое разнообразие денудационных (разрушение — удаление) форм рельефа, в огромном своем большинстве вогнутых. С механической стороны все они порождены изъятием материала, слагающего поверхностные зоны земной коры и подготовленного к перемещению, и удалением его от места изъятия на то или иное расстояние теми или иными транспортными средствами, имеющимися во всех средах: наземной, воздушной, водной, ледяной и даже подземной. Денудационные формы — всегда результат отделения от инициальных форм какой-то доли слагающего их материала, всегда в дезинтегрированном, т. е. измельченном или растворенном виде. Эту чисто пластическую сторону дела имел в виду французский геолог Э. Ог, когда предложил в начале нашего века научный термин «глиптогенез», происходящий от греческого слова «глиптика» — искусство вырезывания на камне, и предназначенный для обозначения денудационного рельефа, обычно изобилующего разнообразными деталями, как бы наложенными на более крупные формы.
В представлениях, изложенных в этом разделе, утверждаются, приобретая наиболее общий смысл, те основные противоречия, которые служат внутренней пружиной развития материальной системы Земли. В них яснее, чем в обычном противопоставлении эндогенных и экзогенных сил как двух противоречивых начал, определяющих своим взаимодействием существование и развитие рельефа Земли, видны не только противоположность, но и диалектическое единство обоих этих начал и невозможность их раздельного существования.
Рельеф земной поверхности занимает в таких представлениях свое законное место, как бы ответственное за информацию о взаимодействии внешних и внутренних сил Земли, непосредственно выражая эту информацию и превращаясь тем самым в один из главнейших предметов наук о Земле.
СКУЛЬПТОРЫ ЗЕМЛИ —
ГЕОМОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ
Все меняется, но ничто не погибает.
Ничто не остается таким, как было,
И не сохраняет тех же форм,
Но остается, однако, тем же.
Мы давно знаем о том, что в глубинах земли находится огромный запас тепла, что, собственно, и определяет активную жизнь нашей планеты — те разнообразные перемещения и превращения вещества, а вместе с ними и изменения формы явлений, которые первыми бросаются нам в глаза и позволяют сразу отличать эти явления одно от другого. Одновременно наша Земля, как и другие планеты, «греется на солнце», получает от него лучистую энергию. Эти два источника энергии, внутренний и внешний, космический, в приповерхностных зонах Земли, в нашем «театре», и создают возможность той неустанной и нескончаемой работы, которую выполняют разнообразные силы, в том числе (что для нас особенно интересно) по преобразованию форм самой земной поверхности.