В этой книге мы познакомились с основами науки о рельефе земной поверхности, нередко сравнивая соответствующие явления на лике нашей планеты с художественными произведениями — скульптурами, поскольку внешний образ и тех и других всегда отражает их глубокое содержание. В таких сравнениях можно было бы пойти и дальше, например, указать, что подобно скульптурной технике — высеканию с помощью резца, лепке и отливке, природа пользуется в создании форм земной поверхности подобными же приемами, и что в обоих случаях, т. е. в произведениях художественной пластики и природы очень большую роль играет их исходный материал, вещество, фактура.
Но геоморфология — одна из важных, как мы видели, наук о Земле и небезынтересно представить себе будущий путь ее развития, тем более, что уже давно в среде геоморфологов не существует на этот счет единого мнения. Наиболее «общим местом» имеющихся высказываний как кажется, является неудовлетворенность состоянием общей геоморфологической теории как некоей верховной идейной концепции. Наряду с такими высказываниями вносятся и позитивные предложения, обещающие, по мнению их авторов, поставить, наконец, геоморфологию на ноги. В чем же причина такого воображаемого «кризиса» геоморфологии, чего ей не хватает на самом деле?
Одной из причин является, возможно, промежуточное положение геоморфологии между такими широчайшего охвата «меганауками», как география и геология, и долгое время бытовавшая разница в подходах географов и геологов к оценке содержания и задач науки о рельефе. Еще В. Дэвис считал главным в развитии рельефа смену географических циклов, а В. Пенк называл цель своего морфологического анализа чисто геологической.
Другая причина заключается, по-видимому, в особенностях развития геоморфологии за последние полвека. 30–40-е годы в истории отечественной геоморфологии — это интенсивное накопление описательного материала, опыты его картографирования, а также критический пересмотр теоретического наследия А. Пенка, В. Пенка, В. Дэвиса, А. Геттнера и других зарубежных ученых. Критика развертывалась главным образом с позиций методологических, была суровой, но все же не поколебала основы, например, учения о циклах эрозии — признания историзма рельефа, его постоянной тенденции к выравниванию, как и представлений о связи формы (и процесса формирования) склонов с движениями земной коры. Взятые в целом идеи В. Дэвиса, как и взгляды В. Пенка, были тем не менее объявлены односторонними и даже метафизичными. Переводы классических работ названных авторов на русский язык увидели свет лишь в 60-е годы.
Критический период в советской геоморфологии был закономерен и необходим для следующего шага — новых теоретических обобщений. Так, взамен «больших складок» В. Пенка (прерывистых во времени изгибов земной коры) свою модель образования горных поверхностей выравнивания предложил Б. Л. Личков, отстаивавший примат в этом процессе прерывистых вертикальных движений и не видевший принципиальной разницы в образовании поверхностей выравнивания в горах и террас в речных долинах. К. К. Марков выдвинул концепцию гипсометрически и климатически обусловленных геоморфологических уровней. И. П. Герасимов, развивая идеи Энтельна, выдвинул понятие о морфоструктуре как устойчивом во времени геоморфологическом выражении (и одновременно конкретном остове рельефа) тектонической структуры. По существу это был решительный шаг к гео-логизации геоморфологии или, точнее, путь, прямо и во всем главном ведущий от геологии, от строения субстрата. Л. Кинг выступил с новыми идеями о механизме выравнивания — педипленизации, сохраняя при этом в своей общей концепции «большие складки» В. Пенка, названные им «киматогенами». В 50-е и 60-е годы советскими исследователями был изучен механизм образования многих климатически обусловленных комплексов форм в горах и на равнинах. Особенно продвинулось понимание происхождения форм ледниковой денудации, криогенных, карстовых, эоловых, береговых. Стали изучаться склоновые процессы в самом широком смысле. Преимущественно на той же «экзогенной» базе развивались прикладные направления геоморфологии. В целом можно охарактеризовать пройденный период, как углубление отдельных сторон и направлений геоморфологии почти без попыток перестройки ее на принципиально новых позициях.
Как бы то ни было, современное состояние теоретической базы геоморфологии продолжает считаться неудовлетворительным. Разделяя прежде такую точку зрения, автор в настоящее время смотрит на будущее геоморфологии с гораздо большим оптимизмом. В то же время, надо признаться, в ней имеют широкое хождение недостаточно отточенные понятия, несовершенна терминология, спорны даже некоторые общие положения. Все это так. И все же наука о рельефе Земли в целом стоит на верном пути и по этому вопросу автор решается высказать некоторые соображения в конце этой книги.
В начале книги указывалось, что геоморфология наших дней вышла на самый передний край науки, поскольку ей оказались посильны решения труднейших задач, особенно обострившихся в наш научно-технический век. Первая из них — способность к обоснованным прогнозам как природных явлений, так и тех, что порождаются вторжением технических (антропогенных) воздействий в течение природных процессов. Вторая задача, выполняемая геоморфологией во все расширяющемся общении человечества с космосом, — это предшествующая, как правило, всем остальным средствам и операциям, оценка природы небесных тел по морфологическим критериям выработанным и проверенным в земных условиях Но если так, о каком же отставании геоморфологии от прочих наук о Земле может идти речь? Не следует ли вспомнить еще и о том, что морфологическими, а не иными методами была установлена неожиданная для всех картина распространения на всей Земле кольцевых (центральных) структур, доставленная нам космическими фото-и телеизображениями.
Достаточно оглянуться на смежные или более удаленные от геоморфологии науки о Земле, чтобы увидеть в них близкое или аналогичное положение с их теоретической базой. Ни одна из них не обладает законченной теоретической основой. Нас смущает быстро идущее внедрение в большинство наук о Земле математических и физических методов, новые изощренные методы измерений различных природных параметров, тончайшего анализа вещества. В какой-то мере это нужно и геоморфологии, но эта мера, поскольку мы имеем дело с морфологической наукой, в высшей степени специфична. Самое же главное, с нашей точки зрения, состоит в том, что еще не создана (и с этим, кажется, все согласны) общая теория развития Земли, в рамках которой только и смогут найти свое место производные и согласованные с такой общей теорией теоретические основы отдельных наук, изучающих части единого целого.
Непременным условием успешного развития в наше время всяких, в том числе естественноисторических наук является внедрение в них методов количественного анализа и вообще возможность количественных оценок. Переход от качественно-описательного к количественно-аналитическому языку и мышлению коснулся, хотя и в разной степени, всех наук. Геоморфология занимает в этом отношении, по-видимому, такое же место, как, скажем, палеогеография или историческая геология, хотя казалось бы, имея дело с рельефом, характеризующимся с внешней стороны положением точек земной поверхности в пространстве, в ней могут и должны быть использованы различные геометрические методы. Так оно и есть на самом деле, и геометрические приемы составляют в геоморфологии целое направление — морфометрию, которая, впрочем, еще не приобрела цельности и не выявила общих закономерностей. Предложено и с успехом применяется много морфологических методов (в чем особенно преуспела саратовская геоморфологическая школа), но цельного учения пока не создано. Разумеется, немалый интерес имеют опыты тренд-анализа рельефа и другие подходы. В общем можно сказать, что в области количественных характеристик геоморфология развивается если и медленно, то неуклонно. Немало сделано и в изучении физики геоморфологических процессов, хотя, пожалуй, наибольшее отставание имеет место именно в этой области, за исключением достижений наших мерзлотоведов, наших и зарубежных вулканологов. Соответствующие разработки особенно многочисленны в прикладных направлениях, в первую очередь в инженерной геологии, которая по своим задачам и методам их решения по существу сливается со строительной или инженерной геоморфологией. При наличии немалого количества моделей, относящихся к динамике склоновых процессов, геоморфология еще далека от разработки общей теории движения рыхлых масс по земной поверхности — основного и постоянно действующего механизма рельефообразова-ния. Предпосылки для создания такой теории, можно сказать, налицо.