Земля как космическое тело испытывает влияние многих как космических, так и внутренних сил, и все они в какой-то мере влияют на ее форму. Эта форма несводима ни к одной простой геометрической фигуре. Вот почему форма «тела» планеты — это но то, о чем мы до сих пор говорили, не сам по себе замкнутый «па себя» рельеф ее поверхности, неровности которого мы можем ощупать своими руками или почувствовать своими ногами. Совокупность этих неровностей, реальные выпуклости и вогнутости связаны с частными, глубинными или поверхностными причинами. Силы, создающие и поддерживающие фигуру Земли как целого, — явления иного, в конечном счете космического порядка.
РАЗВИТИЕ ОБРАЩЕННОГО В КОСМОС
ЛИКА ЗЕМЛИ
Мы имеем дело… с медленным проникновением внутрь планеты лучистой анергии Солнца, достигшей поверхности.
Науки о Земле в ходе времени неуклонно совершенствуют наши знания о жизни планеты, в первую очередь об основных движущих силах и результатах их действия, оказывающихся в том близком человеку окружающем его мире, который является как бы ареной, театром геологических действий. Это земная кора толщиной от нескольких до 70–80 км, подлежащие ей верхние части так называемой литосферы (каменной оболочки), вся водная (до 11 км) оболочка и нижняя часть воздушной оболочки, где находится и биосфера, сфера жизни всего в ней рождающегося, растущего, цветущего и отцветающего. Арена геологических действий на нынешнем уровне знаний есть многосложное физическое поле, не имеющее совершенно четких границ ни снизу, ни сверху, а внутри себя содержащее подвижные во времени и пространстве термодинамические (т. е. связанные с изменением температуры и давления) границы, то резкие, контрастные, то постепенные, что связано с разными физическими состояниями вещества оболочек и меняющимся, хотя и медленно, энергетическим режимом планеты.
Научный смысл выделения в нечто целое смежных внешних оболочек Земли и их частей, если учитывать неопределенность, неустойчивость границ этого целого, может показаться неясным. С одной стороны, считается признанным влияние тяжелого земного ядра на облекающую его мантию и вышележащую тонкую кору, а с другой — Земля и особенно ее внешние оболочки находятся под прямым воздействием космических сил. Но все же эта часть земного мира есть то самое место, где по крайней мере 3–3,5 млрд, лет назад возникла и развивалась жизнь в бесконечном разнообразии ее форм, где появился человек разумный (как по крайней мере он сам это утверждает), цивилизация, наука вообще и наука о Земле в частности. В этой части нашей планеты противоречия и столкновения сил природы, которую, впрочем, мы знаем здесь лучше, достигают особой остроты, физические градиенты особенно велики, а противоборство природных сил максимально — и созидательно и разрушительно.
Уже давно стало ясно, и это геоморфологи и геологи часто повторяют, что сущность событий, происходящих в этом самом «театре геологических действий», заключается в нескончаемой, со спадами и подъемами, с перевесом то одной стороны, то другой борьбе внутренних (эндогенных) и внешних (экзогенных) сил Земли. Такой вывод из данных всего предыдущего развития наук о Земле давно стал трюизмом. Внутренние силы перестраивают, насыщают земную кору все новыми порциями глубинного вещества, создают основные черты рельефа Земли, в то время как внешние силы, питаемые энергией Солнца и направляемые полем силы тяжести, стремятся разрушить все эти «произведения» глубинных сил, сгладить их контрасты, снизить горы и целые материки, наполнить впадины рельефа образующимися от их разрушения осадками, действуя, конечно, в доступной им приповерхностной сфере, т. е. в том же самом «театре».
Непосредственно на глазах человека «драма» борьбы внутренних и внешних сил Земли разыгрывается на земной поверхности, в «геометрическом месте точек», общих для земной коры, водной и воздушной оболочек, в зоне их стыковки и взаимодействия, на «геоморфологических подмостках» этого театра.
Во Вселенной, где материя — энергия и пространство — время составляют сущность и форму всякого бытия, идут, как мы знаем, непрестанные изменения. Все движется, само же движение происходит в силу противоречий между старым и новым, растущим и умирающим, сложным и простым, соединением и разделением, расширением и сжатием. Частными случаями таких общемировых противоречий служат противоречия, движущие геологические процессы, неизменно отражаясь в процессах геоморфологических — формах рельефа Земли, их создании и изменении.
Теперь мы хорошо знаем, что глубинное магматическое вещество во всех физических фазах и метаморфические парапороды (т. е. бывшие породы осадочные, впоследствии претерпевшие большие изменения — иной раз почти до полной неузнаваемости), горные породы, побывавшие на значительных глубинах, приближались к земной поверхности уже в геологически очень отдаленные времена — до 3 млрд, лет назад и более и приближены к ней в современную эпоху на больших площадях. Для первичных магматических веществ — это современные вулканические пояса, для вторичных и глубокоизмененных парапород — это так называемые щиты, например Алданский, Балтийский, Канадский и другие, для которых характерна сплошная обнаженность этих древних, когда-то бывших в недрах первично-осадочных и вулканических горных пород. И вот оказывается, что толщи так называемого раннего докембрия (более 2,6 млрд, лет) глубоко изменены (метаморфизованы) повсеместно. Более широко распространенные, в частности и в СССР, осадочные и вулканические толщи позднего докембрия (менее 2 млрд, и до 500–570 млн. лет) глубоко изменены в значительной своей части. Среди пород последующей палеозойской эры известны и глубоко метаморфизованные (па юге Восточной Сибири, например), но главный объем толщ этого возраста метаморфизован сравнительно слабо. Мезозойские осадки (до 200 млн. лет) сильно изменены на земном шаре в немногих местах, а для отложений новейшей (кайнозойской) эры очень глубокие изменения — явление редкое. О чем это говорит? О старении со временем, столь громадном, особенно для раннего докембрия пли архея, подобно тому, как стареют с возрастом все живые существа? Определенно нет. Погружение первоначально поверхностных толщ на глубины с их высокими температурами и давлениями было свойственно всей геологической истории, и вопрос только в том, насколько это погружение отличалось в разные эры по своей скорости и абсолютной глубине, а также и в том, насколько неодинаковая продолжительность геологических эр обеспечивала такие погружения сама по себе, т. е. в вероятностном отношении, или же механизмы нисходящих движений ослабевали в течение столь огромного времени.