– Та-да! Мой Специальный Гостечулан! Тут даже есть куда сложить вещи. – Барсук похлопал лапой по полке сверху.
Скунс подозрительно заглянул в чулан и обнаружил там кровать из подставки для багажа, застеленную простынёй из футболок и увенчанную подушкой из скрученных носков.
Лампочка флуоресцентно гудела.
– А, – наконец сказал Скунс. Он чуть помедлил, а потом показал лапой на лестницу. – А разве там нет комнаты? На втором этаже? Тётушка Лула сказала…
– Ни за что! – перебил Барсук. Он бросился в центр коридора. – Я бы никогда – ни в коем случае – так с тобой не поступил. Ты мой Особый Гость. Ты достоин жить в моём Специальном Гостечулане!
Скунс наклонился вперёд, посмотрел на лестницу. Потом на Барсука. Потом бросил взгляд в чулан и на свой чемоданчик. Наконец пожал плечами.
– Ладно.
– Замечательно, – сказал Барсук.
Скунс потёр лапы.
– Договорились. А теперь скажи, пожалуйста, где собираются соседские курочки? Я хотел бы им представиться, – Скунс помедлил, а потом добавил: – И мне нужен ключ от дома. Курочки не в ладах со временем. Я знал несколько очень поздних куриц. Не хочу разбудить тебя, если вернусь ночью.
– Курочки? Но тут курицы не водятся, – только сказав это, Барсук вспомнил курицу, которую увидел с крыльца.
– Ха! – засмеялся Скунс. – Вот ты шутник! Даже я знаю, что в округе полным-полно курочек. Я видел трёх орпингтонских и одну леггорнскую, а я ведь только приехал.
Скунс поднял чемодан и поставил его на кровать из подставки для багажа.
Кровать рухнула. Лампочка погасла.
– Разбирай вещи! Устраивайся поудобнее! Я пойду поищу запасной ключ! – бросил через плечо Барсук и метнулся вверх по лестнице.
На то, чтобы найти запасной ключ, много времени у Барсука не ушло. Он передал ключ Скунсу, а потом опять метнулся наверх, в свою спальню. «Почта! Немедленно!»
В ящике для почты Барсук обнаружил четыре (четыре!) письма от тётушки Лулы.
Первое письмо было о том, об этом и ещё о сём. Барсук бросил его в мусорку. Второе письмо болтало и трепалось почти всю страницу, и только под конец в нём мелькнуло слово: «Скунс». Барсук сглотнул, вернулся назад и перечитал фразу. Тётушка Лула встретила Скунса. Они с его матерью «очень дружили».
Барсук разорвал третий конверт, вытряхнул ворох листов и начал читать, читать, читать. Всё третье письмо – целых пять исписанных мелким почерком страниц – было посвящено Скунсу и его матери. Заканчивалось оно так: «Что ты думаешь о том, чтобы Скунс переехал в дом из красного кирпича? Уверена, он тебе понравится! Пожалуйста, ответь как можно скорее».
Началось бормотание:
«Не ответил. Совершенно точно не ответил. Что же я наделал?»
Барсук так разнервничался, что четвёртое письмо разорвал пополам. Сложив половинки вместе, он прочёл:
Дорогой Барсук,
Я посылаю Скунса в дом из красного кирпича. Будь с ним поласковей! Он душка!
Как и в случае с тобой, я разрешила Скунсу оставаться в доме столько, сколько он пожелает. Дай ему большую комнату на втором этаже и ключи. Он будет чудесным соседом!
Надеюсь, что это не стало для тебя неожиданностью. В предыдущем письме я спросила твоего мнения, но ничего не получила. Я бы дождалась ответа, но у Скунса сейчас с жильём большие трудности, поэтому я сочту отсутствие ответа за согласие. Полагаю, ты очень занят Важной Камнеработой!
Мне приятно думать, что вы со Скунсом будете жить вместе. Жду не дождусь новостей о ваших приключениях!
Обнимаю,
Тётушка Лула
«Сосед? Комната на втором этаже? Оставаться столько, сколько он пожелает?!» Барсук застонал и рухнул на кровать мордочкой вниз.
Потом он перевернулся, уставился в потолок и подумал: «Как и в случае с тобой?» Он сжал в лапе простыню, потом отпустил. Повернул голову, взглянул на свой диплом камневеда и три синие ленточки, висевшие на стене. Барсук-камневед, которому требовалось финансирование. Он занимался Важной Камнеработой!
Какая польза в доме от Скунса? Куриный свисток? Как бы там ни было, Барсука так легко не провести.
И у Барсука чемоданчик прекрасно закрывался сам. Его не приходилось перевязывать бечёвкой.
«Не все рады скунсам», – сказал ему Скунс.
Это уж точно.
Тот вечер Барсук провёл в своей спальне. Когда наступила пора засыпать, он долго крутился и ворочался и смотрел в потолок.
«Остаётся только одно», – подумал он наконец, скатился с кровати, прополз к шкафу, достал футляр и раскрыл его. «Укулеле», – прошептал он и пристроил её тельце коайевого дерева под локоть. Сделал глубокий вдох и бренькнул.