Ущербные фанатики, подумал Эдуард. Каждый из них, включая самого Корунда, по макушку увяз в собственных заблуждениях и мифах. Нечего было даже пытаться кого-то переубедить, к тому же времени оставалось совсем немного — всего лишь полчаса для последнего спектакля. Однако, к его неудовольствию, помешал Виктор Монтроз, сказавший вкрадчиво:
— Вы хорошо подкованы, молодой человек. Признайтесь, вы ненавидите Высших и хотели бы им отомстить.
— Не совсем так, — проворчал Эдуард.
Когда-то давно он и вправду рвался отомстить Высшим, которые разрушили размеренную жизнь его юности. С годами злоба стала слабее. Повзрослевший Корунд всего лишь ненавидел Высших, не более.
Но и не менее.
Он видел, сколь велика власть Высших над материей и пространством. Всемогущество сверхцивилизации ужасало. Порой даже начинало казаться: Высшие не лгут, уверяя, что не подпускают Большой Квартет к запретным знаниям ради их же, Старших, блага. Вот только сразу вспоминалась аналогия: Старшие тоже не подпускали Младших к мощной технологии, ссылаясь на заботу о благе слаборазвитых разумных рас, но на самом-то деле лабба, люди и остальные Старшие заботились главным образом о своих интересах.
— Нам нужны такие, как вы!
С этими словами Монтроз протянул визитную карточку, из которой Эдуард узнал, что спутник его занимает важный пост в руководстве Партии Свободного Прогресса. Партия была из третьестепенных — не в каждом составе Конгресса имела своих депутатов. Подавив приступ веселья, Корунд ответил дипломатично:
— Благодарю, но политикой не балуюсь…
Время поджимало, поэтому он, не слушая митинговых лозунгов Монтроза, достал из кармана полупрозрачный бледно-желтый кристалл, разрисованный темно-зелеными знаками, и принялся рассматривать с преувеличенным интересом. Заинтригованные туристы внимательно следили, как Эдуард пытается просветить камень лазерными лучами мобильного видеофона.
— У меня тоже есть такой, — объявила Оливия.
— Кажется, нам с тобой подфартило, — рассеянно пробормотал Корунд, точно знавший, что подобные кристаллы имеются у каждого члена группы. — В этот булыжник явно записана голографическая информация. Как бы ее прочитать…
— Принцип записи неизвестен, — огорчился Ки-Вонг.
— Ерунда. Даже бытовая аппаратура экстра-класса прочитает — конечно, если загрузить серьезные программы… — Спецпроводник окинул экстремалов подозрительным взглядом, изобразив на физиономии мучительные сомнения: зря, мол, проговорился при этой ораве дармоедов, — Вы правы, безнадежное дело, не стоит даже пытаться… Готовимся к посадке!
Выходя из салона, он ни капли не сомневался: наживка заглочена. Вернувшись на свои планеты, дармоеды первым делом найдут необходимую аппаратуру и прочитают дневники первопоселенцев. А уж дневники были написаны — пальчики оближешь: и тебе руины неведомой древней расы, и загадочные феномены на арктическом архипелаге, и сокровища галактического императора, и личный архив Адольфа Дроговоза, бежавшего на Мистерию с Тампики после переворота 2239 года.
Эдуард собственноручно составлял эти фальшивки, а потому не сомневался: клюнут, никуда не денутся.
Когда «Восьмерка» пробила тонкий слой облаков, взорам открылся растянутый вдоль берега Виедра. Четкие линии улиц, застроенных каменными и литопанельными домами, тонули в хаосе легких избушек и хижин. У причалов теснились галеры и парусники, картину дополняло множество кораблей в бухте и открытом море. Стремительно выросший Виедра еще в прошлом десятилетии стал крупнейшим городом континента Варза и вторым городом планеты — главным транспортным центром полушария, где сходились караванные, морские и космические маршруты.
Космодром находился чуть севернее города, ближе к горам. Техника здесь была не самая современная, но «Восьмерку» еще в стратосфере зацепили конусом обращенной гравитации, плавно направив к сектору, арендованному фирмой «Сафари».
Последние четверть часа избавленный от пилотажных забот Корунд просто скучал, меланхолично разглядывая панораму. Как обычно, больше половины ВПП — взлетно-посадочных площадок — пустовали. На просторном поле стояло десятка два МПК и орбитальных буксиров. Межпланетные и межзвездные тяжеловозы на планету опускались крайне редко, а на орбите сегодня, как успел заметить Эдуард, крутились всего шесть больших кораблей, в том числе «Королева эльфов» и старенький крейсер «Энтеббе».
«Восьмерку» встретила карантинная бригада. Отсеки и багаж забрызгали дезинфицирующими растворами, у всех людей взяли анализы и, не дожидаясь результатов, сделали всем положенную серию инъекций.
— Все здоровы, опасных болезней нет, а залеченный СПИД — не наша забота, — резюмировал начальник бригады. — Добро пожаловать на Теоле.
Возле кораблика их ждал небольшой открытый автокар. Леон Гарднер, коллега Корунда, сверкая ослепительной улыбкой, затараторил: дескать, дорогие путешественники, вас ждет незабываемый тур по суровому варварскому миру, а послезавтра «Королева эльфов» повезет искателей приключений к новым звездам и ярким впечатлениям.
Яркие впечатления начались уже в здании космопорта. По громадному залу слонялось с полсотни людей, попадались глазу и гости с далеких миров Большого Квартета. Один такой красавец как раз выходил из казино. Двухметровый чрезмерно упитанный лабба, покачиваясь и прихрамывая, ковылял на четырех копытах, невпопад размахивая верхней парой конечностей. За членопитающим топал робот явно неземного дизайна, тащивший поклажу пьяного вдрызг хозяина.
Туристы заохали, нацелив на лабба объективы. Корунд же отвернулся — ничего интересного, на транзитных пересадках и не такие типажи попадаются. Взгляд уперся в вывеску бара «Экзотика», и появилась богатая идея — упиться до скотского состояния. Не успел Эдуард отогнать несвоевременное желание, как по ту сторону прозрачной двери нарисовалась фигура, подтвердившая название заведения.
Это был дзорх — головоногая рептилия длиной около полутора метров. Из спины темно-красной ящерицы, сразу за головой, торчали два пучка щупалец, одним из которых дзорх неловко открыл дверь. Земноводное яйцекладущее выбежало в зал, быстро перебирая четверкой коротких ножек, и направилось к пьяному лабба. Щупальце скользнуло в карман голубоватого одеяния, выхватив короткую толстую трубку. Корунд запоздало потянулся к кобуре, но дзорх уже нажал спуск. Серия лучевых импульсов ударила в членопитающего, брызнула оранжевая кровь, лабба рухнул, раскинув три пары подергивающихся конечностей.
Туристы еще не поняли, что случилось, а с разных сторон уже бежали вооруженные люди. Дзорх пытался бежать, нарвался на охранника, вскинул бластер и был немедленно застрелен.
Сотрудники службы безопасности космопорта окружили место происшествия. Немедленно появились боевые роботы, оттеснившие зрителей. Трупы инопланетян молниеносно завернули в герметичные мешки и увезли в неизвестном направлении. Другие роботы, уже невооруженные, продезинфицировали пол и смыли чужую кровь.
— Расходитесь, — потребовал в громкоговоритель офицер охраны. — Шоу закончилось.
Эдуард и Леон повели растерянных и напуганных туристов к выходу. Лишь возле прозрачных ворот Оливия наконец опомнилась и спросила:
— Что там случилось?
— В казино поссорились, — равнодушно предположил Эдуард, — Или по пьянке выбрали неправильную форму секса. Или какие-то спецслужбы выясняют отношения.
— Коллега шутит, — быстро сказал Леон. — Конечно, это была банальная разборка пьяных идиотов. Эд, тебя подвезти?
Корунд кивнул. Он все-таки считал, что перестрелка связана с той безжалостной войной, которую втайне вели разведки Большого Квартета. Если бы не редкие откровения младшего братишки, Эдуард пребывал бы в неведении, как и большинство людей. Шпионские ведомства не выдавали своих секретов. Как сказал однажды Мишель, разведчики не доверяли даже военным, потому что те слишком много пьют.
Прибывших на «Восьмерке» ждал микроаэробус, украшенный рекламным слоганом: «САФАРИ — по всей Галактике». Транспортная служба фирмы закупала машины с предельно комфортабельными салонами и очень большими багажниками — с учетом привычки туристов таскать со всех планет крупногабаритные сувениры. Корунд не без труда пристроил свою сумку среди контейнеров, набитых скатанными скафандрами, черепами, одеждой на все случаи жизни, археологическими трофеями.