И "страшное Оно" захлопнуло дверь, после чего, судя по звукам, начало реветь над "трупом" своей Виолетты.
— Ну что ж, не будем больше мешать молодому человеку, что так проникся своим заданием! — чуть ли не прослезился мастер Изменения. Промокнув глаза платочком, он поднял руку вверх и исторг из неё белую искру. — Давайте же проводим почившую Виолетту нашей с вами скорбью!
И состоящие в Коллегии Винтерхолда маги действительно подняли руки, пуская заряды магии. К голосу уважаемого мастера Толфдира в Коллегии прислушивались если не все, то очень многие.
Каджит и нордка переглянулись, глядя на то, как сильные и уважаемые маги пускают "искру скорби" по ледяной статуе.
— Виолетта-а-а! Как ты могла меня поки… Стоп.
Слёзы резко превращаются в маленькие кусочки льда и опадают на каменный пол комнаты. Вениамин поднимается, бросается к столу, не находит там карандаш, чешет затянувшуюся рану на руке, раздирает её по новой и прямо кровью рисует на двухметровом стекле у стены узнаваемую фигуру.
— Теперь она не разобьётся! — улыбается начинающий
——————
Примечание от автора.
Властью, данной мне мирозданием (ну, я автор, творю что хочу), напоминаю: у аффтора (мня то есть) есть паблик в ВК, ссылка на который есть в профиле. Там я буду периодически выкладывать ма-а-аленькие частички будущих глав, которые посчитаю интересными. Ну, знаете такой приём, да? Возможно, в будущем появятся и другие функции. О, и кстати, там я создал обсуждение по хейту автора. Ну, я же знаю, что меня половина читателей (сколько вас там, человек десять уже?) почему-то ненавидит, вот и подсуетился. Если у вас есть какие-то вопросы по книгам (у меня их не одна), то можете задавать их в сообщения группы, ибо сайт АТ я открываю раз в день, не считая исключительные моменты дикой скуки, когда я просто тыкаю на все закладки подряд, пытаясь увидеть там хоть что-то новое… В общем, айда ко мне! У меня есть печенье. А ещё там есть возможность потыкать в автора палкой, чтобы он пилил проду быстрее.
Интерлюдия 1. Сон
Вениамин осмотрелся. Вокруг был странный коридор, залитый светом, что окрашивал стены в сиреневый цвет. Откуда-то издалека начала звучать музыка с малоразличимыми словами.
Пожав плечами, Веня направился в сторону звука. По мере приближения музыка становилась громче и задорнее. Хотелось забить на все вопросы и пуститься в пляс, но как только он заглянул в очередную комнату, все вопросы отпали сами собой.
Как он здесь оказался? Да похуй. Весело же. Почему его тянет на танцы, хотя раньше он их терпеть не мог? И снова похуй. Вон тот милый крабик, что подмигнул правым нижним глазом, тоже говорит приятным женским голосом, что к чёрту дела и вопросы, развлекайся!
И Веня пустился в пляс. Каким-то образом тело счастливой полуэльфийки оказалось в центре комнаты, полной танцующих под музыку крабов сиреневой расцветки. Когда сил на танцы уже почти не осталось, к уставшему Вениамину бочком подошёл краб-официант.
— Вы бы чего-нибудь хотели, господин Вупрупру? — поинтересовался краб, улыбаясь. Отчего-то его лицо сильно напоминало парню Фаренгара.
— Чего-нибудь, что поможет мне танцевать дальше! — широко улыбнулся Веня, погладив начавшего мурлыкать краба по клешне.
— Мьёд из слёз девственницы-берсеркера, господин! Прошу! — с непонятно откуда взявшегося столика была взята полулитровая бутылка, после чего краб откупорил её штопором и налил содержимое в гранёный стакан. — За ваше здоровье, господин!
Опрокинув в себя содержимое стакана, Веня занюхнул крабом и снова вышел на танцпол, на ходу срывая одежду.
— Щас я покажу вам, что такое танцы! — в центре комнаты появился шест, к которому и устремилась голая эльфийская тушка.
— Окрабеть! — закричали многочисленные крабо-мужчины, уворачиваясь от пиздюлей своих крабо-спутниц.
— Господин, мы вас любим!
— Прошу вас, господин, распишитесь на моём панцире!
— Господин, вонзите в меня свой нефритовый жезл!
Выгнувшись супротив логики и человеческого тела, Веня действительно обнаружил в своей руке здоровенное дилдо из нефрита. Найдя глазами прелестную эльфийку, в которую превратился один из крабов, Вениамин откинул шест в сторону и призывно качнул бёдрами, усевшись на появившийся вместо шеста стул.