Всё страньше и страньше.
— Могу ли я поинтересоваться, — вежливо начал он, помня о том, что вежливость — лучший способ добыть из старушек информацию, — кто вы?
— Я чародейка Гобеле и обладаю талантом ткать магические гобелены. В результате одной затруднительной ситуации, подробностями которой я вас утруждать не буду, моё тело превратилось в волшебное семя, и проклюнулось оно лишь недавно, благодаря чему я вернулась к своему истинному облику. Сейчас следует постараться, чтобы снова найти в Ксанфе своё место. Надеюсь, волшебные гобелены всё так же пользуются спросом.
Сквернавец помнил чародейку Гобеле, благодаря урокам истории в школе кентавров. В замке Ругна ей точно обрадуются. Одна из её работ украшала тамошнюю детскую. Гобелен показывал всю географию и историю Ксанфа и считался главным источником развлечений. Разумеется, и другие полотна чародейки спросом пользовались бы не меньшим. Имя Гобеле прогремит на весь нынешний Ксанф, как только пойдут слухи о её возвращении.
Следовательно, опять предстояло вмешаться и изменить ход событий, чем Сквернавец и занялся незамедлительно. Он скользил, пока времени и пространству, пока не нашёл место, где из семени чародейка пробудилась к жизни. Этому поспособствовал ливень. Сквернавец передвинулся на час раньше, поднял сухое семечко и предусмотрительно сунул его в не менее сухое древесное дупло. Да ещё и кусочком коры прикрыл, чтобы внутрь не попало ни капли. Если семя не намокнет, росток сегодня не проклюнется. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю. Может быть, вообще никогда.
Сквернавец расслабился, послушный временному водовороту, который вознамерился вернуть его в настоящее. Затем, вновь оказавшись на тропе, побрёл дальше. Чародейки Гобеле и след простыл; вообще-то она здесь даже не появлялась. Ещё одно блистательно гадкое деяние было завершено. Он чувствовал себя в высшей степени превосходно.
Тропа уже не представляла интереса — по крайней мере, так говорила интуиция, — зато кое-что интересное происходило прямо сейчас на её ответвлении. Сквернавец свернул на боковую тропку и продолжал идти, пока не встретил очередную женщину. Вернее, девочку, потому что ей едва исполнилось двенадцать. Возникла она перед ним внезапно.
— Кто ты? — спросил в лоб Сквернавец.
— Я Сюрпризка, дочь голема Гранди и Рапунцель. Талантов у меня много, но применять каждый из них получается всего раз. Потом он исчезает. Я только что обнаружила, что использованные таланты со временем восстанавливаются, поэтому, если набраться терпения, можно пускать их в ход снова и снова. Разве это не чудесно?
— Представляю, как ты счастлива, — хмыкнул Сквернавец. — И как же ты это обнаружила?
— Ой, я сидела у приятно освежающего пруда, глядя на своё отражение в чистой воде, и вспомнила, как однажды слепила из воды шарик. Прежде, чем я успела осознать, что делаю, я сотворила его снова. И только потом вспомнила, что дважды использовать талант нельзя. Я была потрясена. Попытала счастья с другим старым талантом… с третьим. И обнаружила, что самые старые таланты уже восстановились, но недавние — всё ещё нет. Так я и поняла, как это работает. Я так ужасно рада! Мне обязательно нужно было поделиться с кем-то радостью, пусть даже с первым встречным вроде тебя. Ну, пока! — Она развела руки в сторону и улетела, не нуждаясь в каких-то там крыльях.
Сквернавец вновь пустился в пространственно-временной путь. Он рыскал повсюду, пока не нашёл пруд с чистой водой и сидевшей рядом девочкой. Затем он выбрал момент за несколько минут до её открытия, набрал полные горсти грязи и смешал её с водой, чтобы невозможно было разглядеть никаких отражений. Пройдут часы, пока пруд очистится снова. Девчонка ничего не увидит, и мысли не наведут её на открытие. Она даже не узнает об утрате.
Ухмыляясь, он вернулся в настоящее. Дурное дело нехитрое. День обещал стать просто великолепным.
Но вечер ещё не наступил. Если поспешить, можно захватить ещё несколько значительных событий. Здесь, в самой сердцевине Ксанфа, их творилось великое множество. Сквернавец бегом бросился к нужной развилке и свернул на боковую тропку. Там его уже, казалось, поджидал привлекательный мужчина средних лет.
— Кто ты? — поинтересовался Сквернавец.
— Меня зовут Ко, — откликнулся странник. — Я направляюсь к принцессе Яне в надежде на то, что она сможет извлечь пользу из моего таланта и отдаст мне руку и сердце. Может, у нас даже появится сын, которого мы назовём Янеком, и чей талант будет заключаться в избегании всякого рода компаний.
Принцесса Яне была сестрой-близняшкой принцессы Айви и обладала талантом Идеи, которых у неё имелось предостаточно: целый мир. Более того, она воплощала в жизнь любой домысел, если он исходил от того, кто понятия не имел о таланте принцессы. Собственные идеи Яне реализовать не могла. Это было единственным ограничением её бесподобного таланта.