— Считай, что ты добился своего, — огрызается Харпер, швыряя дорогое кольцо своему бывшему жениху. Тристан без проблем ловит его, а затем поворачивается ко мне.
— Поехали. У меня есть одна из папиных яхт. — Тристан подходит и встаёт рядом со мной, обхватывая ладонями моё лицо, в то время как другие парни напрягаются. Ну, за исключением Виндзора: он просто смеётся, и звук эхом разносится по озеру. Затем король Бёрберри проводит большим пальцем по моей нижней губе, прежде чем усмехнуться принцу. Я использую этот момент, чтобы отдалиться от него, отдалив заодно и своё сердце на некоторое расстояние, чтобы мой мозг мог ясно мыслить.
Миранда смотрит на меня, и мне трудно понять, почему она выглядит наполовину испуганной, наполовину ревнивой. Ревнивой к кому? Не из-за меня ведь, верно? Она подходит и встаёт рядом со мной, отстраняясь от Крида, а затем шепчет мне на ухо.
— Который из них? — она окидывает парней сдержанным, оценивающим взглядом, в то время как Харпер и её дружки медленно покидают лодку. Здесь больше ничего нельзя сделать. В следующем году… будет война.
Я ничего не говорю, потому что меня отвлекает Тристан, встающий прямо перед лицом Виндзора.
— Ты, проваливай домой, в Англию и объебись; ты нам здесь не нужен.
— А кому это, собственно, нам? — спрашивает принц, глядя на меня сверкающими карими глазами. Он приподнимает бровь, когда Тристан переводит взгляд с нас на него и хмурится. Он поправляет своё шерстяное пальто и снова обращает свой свирепый взгляд на Виндзора. — Насколько я могу судить, Марни очень нуждается во мне.
— И почему же? — требует Тристан, с вызовом вздёргивая подбородок. Я не уверена, что смогу когда-нибудь по-настоящему доверять ему или что он когда-нибудь действительно станет моим, но… по крайней мере, он могущественный союзник против Харпер Дюпон.
— Потому что мы встречаемся, — невинно отвечает Виндзор. Я не уверена, пытается ли он выиграть для меня время, дать мне уйти или… действительно ли он хотел бы встречаться со мной. Мне придётся побеспокоиться об этом позже. Однако никто из парней, кажется, не особенно этому рад.
Тристан просто смотрит на меня своими штормово-серыми глазами, а затем поворачивается, чтобы направиться к трапу лодки. Но Харпер всё ещё стоит там и ждёт. Она встречается с ним взглядом, в котором горит вызов, а затем поворачивается ко мне.
— Наслаждайся летом, Марни. Оно будет последним. — Харпер поворачивается и исчезает внизу по трапу, как раз перед тем, как мы слышим, как с ворчанием заводится мотор лодки.
— Она только что угрожала моей жизни? — я задыхаюсь, но почему меня это удивляет? Это было бы не в первый раз.
Ну, чёрт возьми… Учёба закончилась, лето началось, и утром мы все должны были отправиться домой. Я вернусь в Круз-Бей к своему отцу, а парни отправятся… куда бы они ни отправились.
На данный момент всё стоит на паузе.
Наступит сентябрь, и все перчатки будут сброшены. По крайней мере, так я думаю в тот момент.
— Давай, Марни, у меня тоже есть лодка, — говорит Миранда, хватая меня за руку и уводя подальше от парней. Я игнорирую их всех, проходя мимо и спускаясь по лестнице, но они всё равно следуют за мной.
Второй год в Подготовительной Академии Бёрберри был чертовски трудным.
Третий год станет грёбаным кошмаром.
Эпилог
Когда я впервые возвращаюсь домой после выпускного, я падаю на кровать в своей новой комнате, арфа, подаренная мне Заком, стоит у противоположной стены. Я закрываю глаза и проваливаюсь в отключку на добрых двенадцать часов. Когда я просыпаюсь позже с сухостью во рту и отчаянной потребностью в воде, я решаю, что действительно буду скучать по вагону поезда. Я горжусь папой за то, что он нашёл для нас этот дом, и даже при его скромности он в четыре раза больше и в десять раз красивее трейлерного парка.
Но всё же… иногда перемены даются с трудом, даже если они хорошие. Нужно время, чтобы приспособиться. И вообще, я могу жить только в одном месте: я должна выбрать.
Пробираясь на кухню, я щурюсь от яркого солнечного света и роюсь в шкафчиках в поисках стакана для воды. Все они пусты, поэтому я перехожу к коробкам, бросая на пол комочки коричневой упаковочной бумаги. Как только я нахожу чашку, я наполняю её, выпиваю всю, снова наполняю. И тогда я, наконец, проверяю свой телефон, просматривая текстовое сообщение от папы, сообщающее мне, что он будет дома позже вечером.
Прошлая ночь была чертовски безумной, не говоря уже об её опасности. Ужасающей. Я качаю головой, потому что не готова думать о том, что могло произойти. Вместо этого я сосредотачиваюсь на позитиве. Позже, я уверена, у меня будет настоящий срыв, когда эмоции захлестнут меня.
Я сделала это. Я обманула парней. Я выиграла пари.
И всё же… они всё равно остались со мной.
Слава богу, у меня есть лето, чтобы разобраться во всём этом, думаю я как раз перед тем, как раздаётся звонок в дверь.
Босиком и в мятом вечернем платье я подхожу, чтобы открыть его, ожидая, что лето будет без парней.
Когда я открываю её, на моём крыльце стоит не один парень: их пятеро.
Тристан, Зейд, Крид, Зак и Виндзор.
— Мы не смогли договориться о том, кому следует прийти и поговорить с тобой, — начинает Тристан, оглядываясь на остальных четверых. — Поэтому, к сожалению, мы все, блядь, пришли.
— Поговорить о чём? — спрашиваю я, возвращаясь в пустую пещеру нашей новой гостиной. Ладно, я говорю «пещера», но на самом деле это довольно маленькая комната. Просто она намного больше, чем вагон поезда. Видеть, как она заполнена пятью великолепными парнями — один из которых принц, другой рок-звезда, все они богаты как грех, — это немного ошеломляет.
Парни определённо не двигаются как единое целое. На самом деле, между ними существует ощутимое напряжение, которое заставляет меня неловко ёрзать, расплёскивая воду по полу.
— Мы хотели пригласить тебя, — говорит Зак, прищурив глаза, когда Виндзор сразу замечает старую семейную фотографию, на которой изображена моя мама, берёт её в руки и рассматривает в своей обычной манере.
— Куда? — эхом отзываюсь я, чувствуя, что я единственная, кто понял всю иронию.
— Собирай вещи, — говорит Зейд с усмешкой, и я чувствую странную боль в груди.
Я сделала это, я выполнила свою задачу и отомстила ребятам. Что теперь происходит?
— Собирать вещи… для чего? — ну вот, я продолжаю отвечать вопросами, потягивая воду и пытаясь сориентироваться в том факте, что в моей гостиной находятся пятеро самых сексуальных парней на свете.
— Мы везём тебя в Хэмптонс, — растягивает слова Крид, устраиваясь на нашем старом потрёпанном диване. Я несколько раз моргаю, чтобы осознать это утверждение, а затем смотрю на свой телефон, когда он жужжит. Миранда пишет мне смс в исступлении, наполовину от волнения, наполовину от ярости из-за того, что её близнец приехал сюда без неё.
— Хэмптонс, — медленно произношу я, и на этот раз это не вопрос.
Хэмптонс — популярное место летнего общения для представителей Голубой Крови из академии. Нет, вообще для любой Голубой Крови, живущей в Америке. Лиззи будет там со своими друзьями из Подготовительной Академии Ковентри. Виндзор, по-видимому, тоже будет там, привнеся немного английского очарования в пляж.
— Хэмптонс, — повторяет он, нахлобучивая мне на голову одну из летних соломенных шляп моего отца. — Собирайтесь, миледи, и будьте готовы. Харпер жаждет крови — и не только твоей. В любом случае, этот берег будет залит багрянцем. Давайте просто убедимся, что она не станет нашей, хорошо?
Я таращусь на него, когда он убегает вслед за Зейдом, они вдвоём исследуют мой дом, как будто они здесь хозяева.
Что касается меня, то я всё ещё стою там в коротком розово-золотом платье с красным пластиковым стаканчиком, полным воды и позвякивающими кубиками льда, и размышляю о своей судьбе.
Месть порочно сладка, но прощение — это добродетель.
Как жаль, что я никогда не была святой.