— Ну, хорошо… Ты меня убедил, — устало ответила Кэти.
— Значит ли это, что ты согласна выйти за меня замуж? — уточнил Сержио.
— Согласна…
— Поставлю еще одну галочку в списке экстренных дел… Давай совершим сие до рождения дочери.
— Хочешь, чтобы во время церемонии у меня снова начались схватки? Нет-нет, Сержио. И после успеем.
— Ладно, — смиренно принял ее ответ мужчина. — Свадьба откладывается.
— У тебя есть мое согласие.
— И я не дам тебе о нем забыть, — предупредил он.
— Ты не станешь возражать, если я назову нашу дочку Эллой, в честь моей приемной матери? — спросила Кэти, проведя рукой по круглому животу.
— Элла Баттиста. Второе имя — в честь моей мамы.
— Элла Баттиста Торренте… — задумчиво проговорила Кэти.
— По-моему, отлично звучит.
— Согласна, — вновь произнесла девушка.
В тот вечер Сержио Торренте покинул ее палату воодушевленный и удовлетворенный всеми согласиями, которыми заручился.
На следующее утро Кэти позвонила Нола Росс и справилась о ее самочувствии. Затем в палату один за другим доставили несколько букетов цветов от Нолы, Бриджит и Ренцо, а самый роскошный — от будущего папы малышки Эллы Баттисты, которая терпеливо ждала своего часа.
Ближе к полудню ей позвонила Бриджит Кёрк и обеспокоенно спросила:
— Надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что Сержио стало известно обо всем?
— Более того, я благодарна вам за все, что вы для меня сделали… И мои поздравления, — хитро добавила Кэти.
— С чем это? — удивилась женщина.
— Мне известно, что вы встречаетесь с мистером Каталлоне. И мое мнение, что лучше вас ему пары не сыскать.
— Спасибо, милая, — растроганно проговорила Бриджит. — Сёржио с ног сбился в поисках тебя, пока Ренцо не заверил его, с моего позволения, что в свое время он все узнает.
— Он искал своего ребенка, а не меня. Но что делать — пока малышка не родится, мы с ней неотделимы, — скептически отметила Кэти.
— Думаю, Сержио вы теперь одинаково дороги.
— Хотелось бы верить, — грустно проговорила девушка.
— А ты верь, несмотря ни на что, — напутствовала ее старшая подруга.
— С кем это ты разговаривала? — озорно поинтересовался Сержио, ворвавшись в палату в тот самый момент, когда Кэти отключала свой телефон с озабоченной миной. — Мою девочку кто-то расстроил?
— Никто меня не расстроил, милый. Просто подбросили повод для размышлений.
— Надеюсь, это размышления о предстоящей свадьбе?
— О какой свадьбе? — спросила Кэти.
— Эй, не смей так со мной шутить! — игриво пожурил ее Сержио и поцеловал в бледный лоб. — Кстати, пока никто ни о чем не знает…
— И хорошо, — отозвалась девушка. — Поженимся, когда Элла Баттиста окрепнет. Тогда мне не придется искать подружку невесты.
— Замечательная идея, — поддержал Сержио. — Только жаль, что она не сможет поставить роспись как свидетель на нашей свадьбе.
— Не будем требовать от нее невозможного… Доктор сказал, что, скорее всего, придется делать кесарево сечение.
— Это хорошо или плохо? — осведомился Сержио Торренте.
— Это еще один шрам, — полушутя-полусерьезно сообщила Кэти.
— Еще один шрам мы переживем, — подытожил будущий папаша и вновь поцеловал свою невесту.
Через несколько дней врачи были вынуждены ускорить роды. У новорожденной Эллы Баттисты Торренте обнаружили проблемы в работе дыхательной и кровеносной систем. Кэти тоже немало помучилась, прежде чем разрешилась от бремени. И обе, мать и дочь, в течение нескольких недель круглосуточно находились под наблюдением медицинского персонала частной клиники.
Корпорация «Торренте-Групп» осиротела, хоть Сержио и старался поспевать везде. Однако вопрос приоритетов перед ним не стоял. Он воочию наблюдал и переживал все, что происходило с его будущей супругой и новорожденной дочерью.
Светские репортеры на весь мир раструбили о скором изменении семейного статуса некогда одного из самых завидных холостяков Европы. Но будущую чету Торренте это мало волновало, как, собственно, и их бракосочетание, подготовка к которому проходила несколько скомкано после выписки Кэти и Эллы из больницы.
Все втроем были счастливы оказаться дома.
Кэти была ошеломлена теми масштабами подготовки, которую претерпел холостяцкий пентхаус Сержио. Ее растрогала светлая уютная детская, полностью укомплектованная для того, чтобы принять маленькую жилицу. Шкафчики были забиты крохотными обновками и всяческими средствами и предметами детской гигиены. Все было в распоряжении молодой матери.