Выбрать главу

— Господин, прошу, во…

— Молчать! — я чуть повысил голос, отчего парень сам чуть подскочил на месте, а девочка так и вовсе замерла. — Кто вы?

— Мы… Я… — пацан едва шевелил языком. Пришлось подождать, пока он оклемается. — Я Каир, невольник академии. Это моя сестра, Ула. Вы сегодня дали ей эту монету. Пожалуйста, возьмите обратно.

— Зачем? Она теперь её. Или вам что, запрещают брать деньги у магов?

— Нет, но…

— Так в чём проблема? Или это всё лишь потому, что я ксат? — парень побледнел и глупо почмокал губами, не зная, как реагировать. В этот момент его острые уши равнинного эльфа задёргались антеннами, а в левой мочке от неяркого света блеснула маленькая изумрудная серёжка.

Я посмотрел в карие глаза парня, покачал головой и перевёл взгляд на малышку. Её с братом ничего не роднило: зелёные глаза, совсем другая форма носа и лица, и человеческие уши. Правда, в правой мочке виднелась маленькая изумрудная серёжка.

— Ты сказал, что вы брат и сестра, но ты ратон, а она человек. Как такое возможно, пацан? — мой голос пропитал гнев.

— М-мы…

— Не обижай братика! — малышка растормошилась, встала между нами и развела руки в сторону. Её маленькие ладошки подрагивали от страха, а на глазах проступили слёзы.

— Ула! — Каир взял девочку за руку, но та не собиралась отходить. Кажется, не от смелости.

— Успокойся и хватит кричать. Я тебе вопрос задал.

— Наша мама умерла. Братик — мой братик! — Ула говорила писклявым голосом, я не сдержался и улыбнулся.

— Ты решила защитить братика? Похвально, — я присел на одно колено и посмотрел в зелёные глаза Улы. — Скажи, а почему ты не хотела отдать мне монетку?

— Вы мне её дали.

— Дал. Но твой брат хотел её вернуть, почему?

— Не знаю, но ему она нужнее! — девочка скорчила страшную рожицу. Я усмехнулся, чем полностью сбил боевой настрой малышки.

— Когда тебя выпускают? — этот вопрос я задал парню.

— Весной, через полгода. Нет, это, через шесть налимов.

— И чем планируешь заниматься? — Каир хотел что-то возразить, но я как бы случайно рукой потянулся к плечу и отряхнул паранаю, намекая на свой статус.

— Я… Я хотел стать авантюристом.

— Авантюристу нужно хорошее снаряжение, я прав? — оба ребёнка синхронно кивнули, притом Ула несколько раз. — Тогда поступим так.

Я взял золотую монету у Каира и протянул её девочке.

— Скажи, ты ведь хотела, чтобы на эту монетку братик купил себе хороший меч?

— Щит! Братик хороший, ему не нужен меч, ему нужен щит! Он всегда меня защищает! Ему нужен щит!

— Тогда эта монетка по праву твоя, — я вложил кругляш в маленькую ладошку. — Что ты с ним будешь делать?

— Братик, возьми, — Ула не думая развернулась и с улыбкой на лице протянула монету Каиру. Тот сглотнул подступивший к горлу ком, но деньги не взял.

— Бери, не будь идиотом, — я встал и строго посмотрел на парня. — Если и вправду хочешь помочь сестре, то ты должен сначала выжить. Ради сестры ты обязан использовать любую возможность повысить свои шансы на выживание. И хорошая экипировка поможет. Бери.

Каир замялся, но всё же взял деньги и поблагодарил сестру, а та лишь хихикнула и широко, задорно улыбнулась. У меня защемило на сердце.

— Ты сказал, что вы брат и сестра? Вы разных рас, объясни.

— У нас разные отцы, мама одна, она из эльфов. Она умерла от болезни, два года назад.

— Понятно. Извини, что усомнился, — я задумчиво закивал. Странно, что у родителей из разных рас могут получиться дети. Я всё время верил в различия на генном уровне между расами и предполагал, что гоминидный предок у всех рас разный. Да и на каменном гобелене в городе дворфов изображено нечто подобное. А вот теперь, оказалось, что я немного заблуждался.

— Скажи, не хочешь заработать для братика ещё несколько монеток?

— Мы не будем воровать вещи академии! — голос Каира пропитал неподдельный страх за собственную жизнь и жизнь сестрёнки.

— А я вас и не прошу. Я хочу, чтобы вы лишь смотрели в оба глаза, что происходит в академии, а потом рассказывали мне. За это я раз в десять дней буду давать каждому из вас по золотому.

Парень молчал, выискивая ответ. Ула же от удивления чуть приоткрыла рот и смотрела на меня уже не как на бабайку, но как на вполне приручаемого подкроватного монстра.