— Осталось ещё три минуты зелья, — привлёк к себе внимание Шлас. — Не будем терять время, приступим к самой отвратной части.
— У нас не так много навыков в этом, — сказал барон.
— Вы четверо будете на подхвате, — по собственной задумке, Шлас собирался отправить остроухих с четырьмя другими авантюристами за инструментом и факелами. Внизу оставался Шлас, я, Фралий и Руал. — Мы начнём с чемпиона и гоблинов на втором ярусе. Сердечная жила отходит ксату, есть возражения?
— Только дурак будет против, — произнёс Фралий. Все согласно закивали.
— Тогда пошевеливайтесь! Чем быстрее закончим, тем быстрее выпьем настойки, — главный хлопнул в ладоши, и авантюристы с наёмниками заторопились на выход. Фралий начал стаскивать с костяного лежбища шкуры, расстилая их на полу, а Руал пошёл в коридор за оружием гоблинов. У парочки из них были вполне пристойные кинжалы.
— Ты сколько потратил заклинаний? — спросил у меня Шлас.
— Все, и даже больше.
— Я видел, — авантюрист протянул мне два скрученных листочка, перевязанных тонкой верёвкой, во время бега выпавшие из сумки. Вместе с потеряшками у меня осталось три заклинания.
— Все вы, маги, такие, — Шлас беззлобно улыбнулся. — Иди на поверхность, отдохни. Ты заслужил, мы тут сами справимся.
— Я хочу посмотреть, что вы будете добывать с тел. И что за сердечная жила?
— Тогда пошли, поможешь перевернуть здорового урода, — Шлас позвал с нами Фралия, как раз закончившего раскладывать на полу шкуры. Взяв самые свежие и целые, Фралий вслух прикинул сегодняшний заработок, надеясь получить трофеями хотя бы пятнадцать золотых. Руал из коридора крикнул, что рассчитывает на двадцатку.
В прошлый раз, когда мы с Налдасом очистили логово, то были ограничены временем и возможностями — но сейчас дела обстояли иначе.
Первым делом авантюристы отрезали гоблинам уши, разложив на одной шкуре. На другой они раскладывали их яйца.
— Будем потрошить? — Руал кивнул в сторону гоблинов, закончив кастрацию чемпиона.
— А надо? — Фралий как-то скептически посмотрел на предстоящий фронт работ. — Яиц и ушей и так много. Там ещё вобон лежит, и шаман.
— Потроши, — скомандовал Шлас. — Места в телегах свободного много, и мешков мы набрали даже больше чем надо.
— Лишний кувшин браги я не пропущу, — весело пробурчав себе под нос, Руал филигранно засунул два пальца гоблину в глазницу.
Помимо яиц и ушей, авантюристы вырезали у гоблинов глаза, поджелудочные и странно гипертрофированные надпочечники. Уши клали отдельно, всё остальное отдельно. Плюс к тому, каждому гоблину они отрубали коленные и локтевые суставы. Всё это небрежно откидывалось в сторону, и к моменту возвращения основной группы рядом с валуном образовалась приличного вида куча окровавленных кусков. Гобляторов никто не трогал, так как в их телах нет ничего ценного.
Инструментом, за которым ходили авантюристы — оказалась бочка с огромным кожаным мешком внутри и пара длинных жердей. Шлас отправил Фралия и остроухих заняться маткой, а остальные авантюристы ушли на второй этаж потрошить гоблинов, но не трогая шамана и вобона. Главный и Руал приступили к чемпиону. К тому, что потрошили ранее, у здоровой твари забирали сердце, мозг и позвоночник. Позвоночник вытащили без проблем, как и огромное сдвоенное сердце, а вот с мозгом вышла оказия — некий морщинистый своим посохом превратил его в кашу.
— Тело-то у твари огромное, кровь качать надо сильно, — Шлас положил на отдельную шкуру сдвоенное сердце чемпиона, размером больше моей головы. — Хрен знает, как и чего у них там происходит, но даже если уничтожить переднюю сторону, то задняя всё равно будет работать и чемпион не сдохнет. Да и уничтожить прямым ударом оба сердце нельзя.
Шлас аккуратно разделил сердца. Между ними проходили плотные белые палочки, покрытые белёсыми связками и разделённые крупными сосудами. Центральная палочка была толщиной в большой палец и длиною в полторы ладони.
— Сердечная жила, — Шлас аккуратно постучал по толстой палочке. — Вы, маги, за такую готовы разумного убить.
— То есть?
— Так для ваших этих жезлов, — Шлас аккуратно вырезал жилу и повертел её в руках. — Первый раз её вижу. Повезло тебе, ксат. Хотя, сегодня оно больше не про везенье.
— Она стоит под пяток тысяч имперских золотых, — Руал подошёл к нам и многозначительно посмотрел на меня. — Твоя, заслужил. Но никто из нас её обрабатывать не умеет. Да и ты, скорее всего, тоже, да?
— Она испортится?
— Как и матка, но из-за скверны киснет долго. Неделя у тебя ещё есть. В лагере спрячем и свернём в тряпки. А в Магнаре, знаешь, сразу как в гильдии заявишь о добыче, дуй к алхимику местному. Здгард, кажется так его зовут. Вполне хороши алхимик, он поможет с обработкой. Не бесплатно.
— Я, возможно, уже заходил к нему. Но, всё равно, спасибо за объяснения.
— Брось, ты мне жизнь спас, — в голосе остроухого чувствовалось смятение. — Ты, вроде, ксат, а бросился на ту тварь. Спас. Это малое, чем я могу отплатить.
— Тогда будь готов, что в Настрайске будешь меня охранять. Я буду частенько наведываться в скверные места, и мне нужен помалкивающий помощник.
— Как мы тогда с Фралием в день приезда исчезли. По пять процентов на брата, — пояснил Шлас.
— Согласен, — Руал заулыбался и протянул ладонь, перепачканную кроваво-зелёной гоблинской кровью. Я на секунду замешкался. Этого хватило, чтобы остроухий осознал свою оплошность. — Ну, договорились, да?
— Договорились. Я как раз планировал… — я не успел договорить, что планировал по возвращении добыть немного миклов. Мне перебил выглянувший из-за угла Фралий.
— Мы богаты.
— Что, на зачатке? Предродильная? — на синхронный вопрос Шласа и Руала Фралий лишь алчно ухмыльнулся.
У дальней стены пещеры бесформенной кучей жира сидела уже дохлая матка с раскуроченной утробой. Недалеко от неё разумные сгрудились перед всё ещё пульсировавшим красным шариком, размером с приличного вида тыкву. За толстой оболочкой из плоти подыхал зародыш гоблина. Фралий, раздетый по пояс и измазанный зелёно-красной кровью, ещё раз ощупал орган и сообщил, что у гоблятора всяко сформировались конечности, но это максимум.
— Золотых пятьсот, минимум, — довольно протянул Шлас, и многозначительно переглянулся с бароном. — Можем ли мы рассчитывать на вашу порядочность? Мы то все вернёмся в Настрайск.
— Как и обговаривали ранее, мы всё сделаем строго по условиям контракта и запишем всё на ваши имена. Но, если не возражаете, Лик’Тулкис может присутствовать в момент регистрации трофеев. Он ведь тоже проследует до Магнара.
— Я не против, — сказал я. — Но только при условии, что барон от своего чистого благородного имени оплатит в гильдии авантюристов оценку сердечной жилы.
— Это не входит в контракт, — от моей неприкрытой наглости Ханол нервно засмеялся. — Хорошо. Я действительно должен отблагодарить за сегодняшний день. Страшны последствия, не будь с нами мага.
— А я вот не поняла одного, — заговорила Нара, кивнув сторону длинного коридора. — Почему у этой твари были сразу все разумения, а? Как вообще она тут появилась, и где архигоблин?
— Даже Всебоги не знают, — отрезал Фралий.
— Есть догадка, — задумчиво отозвался Руал и, попросив нас подождать, вышел в коридор. А пока авантюристы упаковали матку матки: сперва в плотный мешок, а потом в бочку. Всё это было специальными вещами, помогавшими сохранять содержимое от порчи и гниения.
Вскоре остроухий вернулся с куском брони, снятой с гоблина-чемпиона.
— Слушай, ксат, тебя твои боги как сильно наградили за убийство чемпиона? Сколько сил души дали?
Я тяжело вздохнул и переспросил, о чём именно спрашивает Руал. Спустя несколько объяснений я уже шептал выдуманную молитву. Лог.
Уровень: 58
Опыт: 15179/59000
Жизнь: 900/900
Мана: 204/1670 + [2420/2500]
Выносливость: 900/900
Всю ману из основного объёма пришлось потратить вместе с шестью копьями, прежде чем исчез «Щит магии» чемпиона. Хорошая вещь, но у меня нет свободных очков характеристик.