Существование переносного водонагревателя меня не удивляло из-за того, что эту серебряную блямбу теперь надо переплавить. То есть — разрушить связи между атомами вещества, чтобы те соединились вновь. Обнулить в веществе тот факт, что оно подвергалось воздействию маны. Это очередное доказательство того, что магия — лишь форма взаимодействия элементарных частиц. Этот факт меня одновременно потрясал и пугал, потому что в прошлом мире могло быть нечто подобное.
Пока я размышлял — тёмный навёл порядок на столе и приготовился ответить на недавний вопрос, о качестве структурных растворов. Используемые ингредиенты и способ его нанесения, личным узором или общим — всё это влияет на каналы маны в заллае, наличие пертуберенции и прочего. Но это всё из области настолько искусной магии, в которой даже Хлар’ан смыслил немного. Подобным занимаются особые маги наргастаринцы, но сейчас они существуют только в Арнурской академии и ещё в одной на северном материке. Вряд ли мне что-то подобное может когда-нибудь понадобиться.
Я, конечно, возразил, что те же пластинки полёвки используют в гримуарах и разнонаправленные потоки маны негативно скажутся на заклинаниях — но тёмный меня поправил, что пластинки и прочее используются только как хранилище магической энергии, если такое вообще необходимо в гримуаре. А подводят энергию к печатям совсем другие элементы.
Дальше мы приступили к обретению класса «Некромант-Призыватель». Сначала нужно создать два наргодат. Цилиндрический я принесу Кузауну на проверку, другим кубическим мы воспользуемся сегодня. Вот тут-то и нужен личный узор, который я разрабатывал весь этот налим, но обычно подмастерья тратят на это несколько лет.
У паттерна рисунка должно быть несколько основных и крайне важных свойств: в нём с первого взгляда должно угадываться направление магической энергии, он должен свободно масштабироваться и зацикливаться сам на себя. Существовало ещё одно правило, но это лучше назвать советом — использовать минимум ломаных линий и углов. Как объяснил Кузаун, да и Густах подтвердил: сама суть природы, как и магии, не любит острых граней и всегда стремиться к чему-то плавному и ровному. Те белёсые линии от навыка «Чувства магии» это подтверждают, но от скверны они отходили изломанными, а от меня линии вообще тревожили пространство шипастыми сферами. Значит — ко мне и к скверне этот совет применим по касательной.
Именно этим я и руководствовался, создавая собственный паттерн, начинавшийся с четырёхконечной звезды. Через отступ от луча рисовалось две линии, соединявшиеся под прямым углом — в зависимости от внутренних каналов предмета, линии могут быть волнистыми. Потом рисовался треугольник с вогнутым основанием, и очередная четырёхконечная звезда, но повёрнутая к треугольнику вогнутой частью. Получалось строгое направление энергии. Этот паттерн можно масштабировать в любую из сторон, и направлять магическую энергию в обход мест сильной пертуберенции и прочего, благодаря разному направлению звёзд.
Рисунки на оба наргодат я нанёс быстро, не потребовалось и получаса. Мана в цилиндре должна перетекать в обе стороны, а в кубе только в одну. Взяв последний, Хлар’ан положил его входной гранью на лист с заранее подготовленной магической печатью. Сверху легла ещё одна печать.
Этот неказистый бутерброд я зажал между ладонями и напряг мышцы рук, приготовился выпить особую настойку и произнести заклинание. По словам тёмного, обычно разумные получают класс через специальный кристалл обучения или спустя череду определённых действий — но Хлар’ан и академия ограничены в средствах, и на кристалл рассчитывать не стоит, а определённую череду действий ни один Сет’ах чужаку не расскажет. Именно поэтому я приобретал класс эрзац способом.
Алхимик одной рукой держал листок со строчками заклинания на языке его расы, а второй рукой прислонил к моим губам склянку. Горькая жидкость обожгла горло, стеклянной крошкой упав в желудок. Меня перекосило, хотелось всё выплюнуть обратно — но время действия зелья ограничено минутой.
— Грасо шга’но нэ уло нарс, фаро есун’аур ту лугэт, — читая первую строчку, я одновременно подавал крохотные порции маны в первую магическую печать. Она вспыхнула жёлтым, следом вспыхнули рисунки на кубе, потом зажглась вторая печать и мои руки будто обдало кипятком. На какую-то секунду захотелось одёрнуться, но заранее напряжённые мышцы спасли меня от участи сгореть живьём.
Я прочитал вторую строчку, и мои ладони стеганула тысяча кнутов. Третья строчка отозвалась электрическим шоком, а после четвёртой я и вовсе застонал от боли. Магический узор на кубе потух, чтобы спустя секунду моргнуть иссиня-чёрным цветом.
Внимание, выполненное особое условие на получение класса «Некромант-Призыватель»
Желаете получить?
Я подтвердил. В лог-листе отобразился только что полученный класс — но одну волнительную деталь тёмный обещался объяснить только после завершения ритуала.
Хлар’ан взял мои руки и всмотрелся в гладкую кожу ладоней. Они должны были покрыться кровоточащими волдырями как у каждого, получившего класс подобным путём. Я готовился следующие дни ходить с перебинтованными руками, ибо миклов в Настрайске добыть не успел — но в этот раз удача мне благоволила.
— Ты первый, кто остался невредим, но это и не удивительно, — тёмный от волнения тараторил сильнее обычного.
— Хорошо, что так получилось. Но почему я не стал учеником?
— Путь фурта аш аксар отличается от других классов. Там ты должен тренировать себя, возвышать свои величия, разумения и свершения, чтобы перейти на следующую ступень. Я когда-то был учеником магии воды и потратил неимоверные силы, чтобы стать адептом стихии. И в сотни раз больше я приложил усилий для достижения титула мага. Опустошать свою душу, постоянно колдуя заклинания, начиная от самых простых, лелеять каждый пункт величия, жаждать скорейшего возвышения свершения «Чувства магии» — всё это на протяжении многих лет, чтобы иметь возможность с меньшим трудом сотворить заклинания. Но путь фурта аш аксар не таков. В нём практически всё, что есть, доступно сразу, лишь познай нужное тебе заклинание или разумение. И сила этого зависит от самого мага, — Хлар’ан показал на мою грудь, где кожу морковно-серого цвета покрывали иссиня-чёрные шрамы. — Сравни это с даром богов к физической силе. Одним, чтобы поднять буйвола, нужно всю жизнь тренироваться, а другие это сделают во младенчестве. Но это не значит, что неодарённый разумный не может ускорить своё развитие.
— И тёмные эльфы в своих школах нашли способ ускорить развитие на пути фурта аш аксар?
В ответ Хлар’ан хищно прищурился и ухмыльнулся, сказав, что ответ на этот вопрос я вряд ли получу. По крайней мере, от представителей его расы уж точно. Услышанное мне не понравилось. В прошлый раз эльф сказал, что именно его раса изобрела класс «Некроманта-Призывателя», и класс этот, прямо или косвенно, но всяко связан со скверной.
— В пути фурта аш аксар есть несколько ветвей призывов, так и некоторые боевые разумения, — заговорил тёмный, быстро убирая со стола всё лишнее. — О них мы будем говорить потом, когда ты обзаведёшься лишним величием. О продвинутых и высших призывах ты узнаешь на следующем этапе обучения. Сейчас мы будем говорить о базовых призывах. Я говорю о призыве духов гончей, сервала, вола и коршуна. Призыв гончей учит каждый из вступивших на путь фурта аш аксар, но призвать коршуна дано не всем. И помни, что только вставшие на этот путь могут пользоваться призывами и разумениями.
— То есть, если в обычных призывах разумный может воспользоваться чужой печать, в классе «Некромант-Призыватель» посторонний вообще никак не может совершить призыв?
— Ты полностью прав. Без бахвальства созданный нашей расой путь можно назвать уникальным. Но ты… — тёмный прервался, на секунду глянул на белую табличку с моего тестирования и хитрым, практически корыстным взглядом посмотрел на меня. — Думаю, с тобой дела обстоят иначе.
— То есть?
— Подобно младенцу ты всё ещё не погружён в наш путь, но уже поднял буйвола.
Алхимик положил на стол четыре листа, по одному на каждый призыв. Распев заклинания и его внутренняя структура, для создания печати. В обычной школе структура призыва гончей состояла из восьми фраз и четырёх сигилов, на сервала отводилось девять и три, вол обходился в десять фраз и пять сигилов, а призыв коршуна вообще требовалось пятнадцать фраз и шесть сигилов. И если на печать для гончей и сервала хватало обычного листа, то на вола и коршуна бумага явно нужна увеличенного размера.