— Как я и сказал, подобные раны я получил впервые и не знаю, как реагирует на них моё тело. Я хотел попросить тебя о помощи.
— Что ты хочешь? — Кагата почему-то дёрнулась. — Я хотела сказать: что хочет, древнейший?
— Можешь говорить со мной как с обычным разумным, ведь нам многое предстоит рассказать друг другу. Но я разрешаю это лишь тебе, и никому больше.
— Хорошо, чем я могу помочь? — в голосе Кагаты прозвучали едва уловимые нотки гордости.
— Обойди меня и запомни, как выглядят мои раны. Через две недели, когда подойдёт срок заключения сделки между мной и твоим племенем…
— Ты не прав… Прости, что перебила, древнейший, но…
— Извинений более чем достаточно. И прошу, без формальностей. Я что-то сказал не так?
— Сделка будет заключена через двенадцать дней. И племя Суттаа́к не моё и никогда им не будет.
— Но ведь ты говорила, что племя приняло тебя? — стоило мне договорить, как ятут же понял, какую глупость я совершил. — Прошу, прости меня, ведь со многими обычаями вашего народа я не знаком. Своим вопросом я задел твоё сердце. Пожалуйста, не отвечай на него.
— Я не злюсь на тебя, ведь наши традиции сложны для понимания другим разумным, — сказала Кагата ровным голосом, замолчала и минуту стаяла неподвижно, изредка дёргая плечами в такт движения рук, спрятанных за спиною. — Я жена сильнейшего воина племени Суттаа́к, племя приняло меня, но мне никогда не стать его частью. Я часть племени Руссу́ут, от рождения и последнего вдоха, до момента единения с раша́а ну Руссу́ут. Моё тело принадлежит союзу двух племён, но душа принадлежит только Руссу́ут.
— Спасибо, что рассказала. Я отплачу тем же, когда пойму, какую именно традицию смогу тебе рассказать.
— Не стоит, обычаи древнейших секретны для других разумных, кроме Кта’сат.
— Я не про это.
— А про что? — орчиха удивилась.
— На объяснения некоторых традиций уйдёт не один месяц. Для начала стоит выбрать что-нибудь попроще.
— Буду с… Буду с нетерпением ждать этого дня, — с едва скрываемой радостью произнесла Кагата.
Наш разговор вернулся к обсуждению моей просьбы. За день до разговора с вождём Кагата вновь осмотрит меня и скажет, насколько сильно изменились мои раны. Они-то не изменятся, но пустить пыль в глаза оркам будет не лишним. Также я попросил привести третью партию животных через два дня, то есть ровно за сутки до возможного скверного отключения. Кагата с удовольствием согласилась мне помочь. И стесняясь добавила, что ей интересно узнать новое о древнейших. Особенно, если это не рассказы приезжих торговцев, а слова от самого древнейшего.
Пока орчиха обходила меня по кругу и внимательно изучала мои раны — я думал, о какой традиции рассказать ей. Так-то у драконов их нет, ну или я о них не знаю, остаётся лишь вспомнить что-нибудь из массива религий, а потом подвязать к жизни драконов. То есть к жизни ящериц, живущих в горах и питающихся живностью… Ну и задачку я себе придумал.
Кагата закончила меня осматривать и всё запомнила. Осталось собрать шерсть и напоить меня водой. Мы приступили сразу ко второму. И хоть Кагата всё ещё боялась меня, несмотря на недавние события и разговоры, она всё же переборола страх и влила мне в наклонённую пасть две кружки воды. Пить я вообще не хотел, но для конспирации пришлось. Затем орчиха пошла за мешком, но принесла ещё и маленькую табуретку. Не придётся ставить кружку на землю или на мои культи, а заодно Кагата воспользуется табуреткой завтра, когда продолжит свой рассказ.
Наконец, оставшись один — я тут же подцепил самую жирную тушку. Свежее и ещё тёплое мясо проскальзывало в утробу, награждая чувством насыщения.
Я сильно заблуждался о причинах постоянного голода — это оказалось последствием лечения, а не скверны. Вполне логично, ведь клетки мышц, костей и кожи не появляются из воздуха. Магическое самоисцеление — это стимул, направленный на восстановление тканей. Направленная в повреждённое место магия активирует деление клеток, а для этого нужны белки, углеводы, витамины и прочее. Вот их-то магия и тащит к месту лечения, ведь сначала мана распределяется по всему телу и только потом концентрируется в одном месте.
Странно, что я сам не додумался до такого логичного объяснения. Всё на последствия скверны грешил, хотя мог бы вспомнить отрезанный палец и догадаться. Хотя, нет, не мог бы — область лечения тогда была небольшой, да и в еде я был не ограничен. Теперь надо подкорректировать план лечения и сконцентрироваться на переломах и суставах.