— Мне одно непонятно…
— Хватит, прошу.
— Твоя невеста была здесь намного первее тебя, на целых сорок дней, но вас двоих поймали раньше. Как такое возможно?
— Хватит, слышишь! Я хочу умереть, помня Шарану, а не твои вопросы. Хватит, дракон, заканчивай. — мужик приподнял голову и пристально посмотрел мне в глаз, а последнюю фразу он произнёс с твёрдой уверенностью в своих словах.
— Сколько у тебя жизни?
— Чего?
— У меня недостаточно маны, чтобы использовать мощное заклинание и…
— В скверну заклинания засунь! Никакой магии, слышишь. Что хочешь делай, но только не магия.
— Почему?
— Ты хоть знаешь нестерпимую боль от заклинаний? Никакой магии, слышишь!
— Что, мне тебе голову отгрызть?
— Да хоть так, чем магия. Всяко лучше… Только, ты это, прошу, ты сразу, ну, чтоб не мучиться.
— Чтобы не мучался? Как ты себе… Я понял.
Я аккуратно сжал челюстями изломанную ногу и подтащил человека к себе. Тот негромко застонал от боли в переломанных ногах и руках.
— Сейчас зима же, да? — спросил я, когда голова мужика оказалась подомной.
— Что?
— За шатром сейчас зима? Снег идёт?
— Вчера была жуткая метель, ты разве не ощутил её?
— Значит, зима… Я всё сделаю быстро, и без боли. Ответь на последний вопрос: когда в этих краях отмечают праздник Новой Жизни?
— Я не знаю. Это назначают церковники по приметам. В моих родных местах определяли по прилёту грачей, но это намного северней.
— Два или три месяца?
— Что?
— Сколько месяцев до праздника Новой Жизни? Примерно.
— Два с половиной, это если зима будет тёплой. Но осень была тёплой, даже слишком — поэтому все три месяца.
— Понятно. Приготовься, я сделаю всё быстро. Закрой глаза и не открывай их, — мужик поспешил закрыть глаза. Он вздрогнул и сразу успокоился, приготовившись к неизбежному.
— Можешь рассказать мне про Шарану, как вы познакомились?
— Зачем те… — мужик открыл глаза и опешил, увидев, как я открыл пасть.
— Не открывай глаза. Рассказывай.
— Мы… Ну… Спасибо, — на покрытом синяками и ссадинами, измученном лице человека показалась улыбка благодарности.
Ты знаешь, дракон, это было полтора года назад. Мы тогда с Тоналом вдвоём работали, а Нусик ещё был простым деревенским охотником да к нам присоединился через три месяца. Там у него… Ай, неважно…
Мы тогда закончили поход в скверное место, заказ выполнили да пришли в гильдию сдавать. И Шарана там стоит с коротким мечом на поясе, а на рукояти кожаная обмотка да вот стёрлась изрядно. Сразу видно, что девчонка боевая, не первый день меч в руках держит. Да броня такая… Девчачья. Вот вроде обычная кожаная с металлом, да на штанах кожаные платки, да вот нитки пёстрые, разукрашенные, да узор на коже как луговые цветы.
Вот как увидел её, такую прихорошенную, так сразу да влюбился. Даже лица не видел. Да она тогда стояла к нам спиной, да смотрела на доски с заданиями, выбирала какое взять.
Да тут подходят к ней четверо соловков. Такие… Лощённые. Сразу видно, недавно авантюристами стали, да успели лишь первый заказ выполнить. Так они давай к ней тиснуться да уговаривать к ним вступить, пятой стать. Ну, сам знаешь, когда юность дуракам голову чистит и они ведут себя как идиоты. Так те тоже, приставали, приставали. Она отказала раз, на второй — послала. Ну, мы с Тоналом переглянулись и уже хотели помочь, уже и крикнули соловкам, чтобы головы остудили. Да один из них как возьмёт, да как хлестанёт её по заднице. Я уж думал, что голову ему откручу, да не успел.
Шарана его одним ударом вырубила да челюсть сломала, второму — глаз выбила, третьему — колено сломала, а четвёртому, самому напористому, как схватила между ног, да как дёрнула — все в гильдии слышали, как у того яйца оторвались.
Так ты представь, лежат они перед ней, корчатся, кричат, гильдейские работники за головы похвастались, знать не знают, что делать, а она стоит и смотрит на доски с заданиями. У неё потом проблемы были, но мы тогда с главой гильдии в ладах были. Ну, подошли к нему, кой-че шепнули, да за девчонку заступились. Ну, дали долг главе в три задания срочных. И знаешь — недели три прошло, мы уже одно задание выполнили и сидели в гильдии, брагу пили да думали, что делать дальше. Деньги кончались, надо было вновь в поганое место соваться.