Улица была длинной и прямой. Двойной ряд муниципальных домов выглядел просто и опрятно. В окнах некоторых из них виднелись нейлоновые занавески, белые или ярко-розовые, но большинство было без занавесок и с порядочным слоем грязи на стеклах. Кое-где возле домов стояли автомобили, припаркованные наполовину на тротуарах, но такой машины, как у Феликса, конечно же, не было и в помине. Палисадники перед домами вклинивались в дорогу и были отгорожены друг от друга проволочной изгородью, за которой кое-где виднелись кусты роз и лужайки с зеленой травкой, но в большинстве случаев эти участки земли поросли сорняками.
Джулия медленно ехала на «альфе», привлекая внимание детишек, и считала номера. Сорок, сорок два. Она остановила машину, не доезжая до номера 60.
Это был один из тех домиков, на которых не было занавесок, а в палисаднике полно мусора.
Томительное чувство чего-то знакомого охватило Джулию, когда она взглянула на этот дом. Он был очень похож на тот, из которого убежала когда-то Мэтти…
Джулия закрыла, потом опять открыла глаза. Ничто не изменилось. Дети подбирались поближе, но как только замечали, что она смотрит на них, убегали прочь.
«О, Мэтти, — подумала Джулия. — Это какой-то замкнутый круг. Если бы ты была здесь». Она хотела бы видеть рядом Мэтти, но знала, что в такой момент не имела права обижаться на нее, замкнувшуюся в своем горе. «Нельзя оставлять ее одну, — решила она. — Я не должна допустить этого, как бы ты ни старалась отгонять меня. Я нужна тебе, а ты нужна мне». Любовь и сострадание к подруге окатили ее приятной волной, и ей стало теплее на этой холодной улице.
Она долго сидела в машине, собираясь выйти, но не могла двинуться, боясь потревожить охватившее ее чувство. В половине шестого мимо нее прошел мужчина. На нем была куртка из кожи, а через плечо висела сумка. Это был крупный седеющий мужчина с широким лицом. Он пошел по дорожке к дому номер 60 и вошел в него.
Джулия подвинулась подальше от окна машины, боясь, что он может заметить ее. Она запустила двигатель, развернулась и поехала вниз по Динбэнк. От долгого неподвижного сидения занемела спина.
Навстречу ей по тротуару шла женщина, темноволосая и очень полная, с шарфом на голове и в наброшенном на плечи пальто. Лицо было приветливым, единственное светлое лицо, которое она увидела на Динбэнк. Джулия опять остановила машину и опустила стекло.
— Извините, номер 60,— она кивнула головой назад, в сторону дома, — это тот, где живет миссис Реннишоу?
Женщина переложила тяжелую корзину в другую руку и посмотрела вдоль дороги.
— Постойте-ка. Шестидесятый? Нет, милочка, это дом Дэвисов.
— О, — Джулия сильнее нажала на тормоз. — Стало быть, миссис Реннишоу переехала? Я была уверена, что это ее дом.
Женщина отрицательно покачала головой.
— Я вообще не знаю никаких Реннишоу. Этих зовут Дэвисы. Живут с тех пор, что и я, когда был построен квартал. В следующем месяце, спаси Господи, будет тринадцать лет.
Джулия была ошеломлена. Она даже не смогла заставить себя улыбнуться в ответ.
— Благодарю вас, — тихо сказала она. — Должно быть, я ошиблась.
Она медленно поехала дальше, свернула на шумные верхние улицы, минуя ослепительные витрины магазинов и не соображая, куда едет. В ней трепетала дикая, глупая надежда, что она найдет свою мать в хорошеньком коттедже в сельской местности, стоящем среди прелестного сада. Старая романтическая мечта переплелась с чувством страха, что она опять ее потеряла, что нет больше ключей к разгадке тайны. И в то же время она чувствовала, что Маргарет Реннишоу живет в доме номер 60 на Динбэнк, но по какой-то непонятной причине она не могла объяснить приветливой соседке, что та ошиблась.
В конце концов Джулия поехала домой и рассказала Лили всю историю.
— Должно быть, это ошибка, — с грустью заметила Лили. — Ведь в списках тоже бывают ошибки, верно?
— Не думаю. Здесь что-то такое, чего мы не понимаем.
— А что это за место?
Джулия заколебалась.
— Оно напоминает наш с Мэтти старый дом. Где она жила со своим отцом, Мэрилин, Рикки и другими, в самом начале. — Джулия как сейчас видела эти два дома, совершенно похожие друг на друга. Сходство было поразительным.
— Послушай, Лили, ты сможешь побыть одна, если я съезжу в Коппинз повидать Мэтти? Я должна увидеть ее, что бы она там ни говорила. — Говоря это, Джулия почувствовала вдруг острое, непонятное беспокойство.
— Мама, — спокойно отозвалась Лили, — ты же знаешь, со мной все будет в порядке.