К вечеру за окном стало тихо. Васька героическими усилиями справился с математикой и уселся за природоведение, мама — за вязание.
— Мам?
— Васенька! Дай маме отдохнуть в тишине.
— Мам, ну они неправильно нарисовали! Правда! Пишут про камыш, а на картинке рогоз!
— Ох, Вася… — но тут в дверь позвонили. На этот раз — три звонка. Васька сорвался со стула вместе с книжкой:
— Папа! Пап! Пап, они неправильно написали! Прикинь!
— Прикидываю!
— Вася, дай отцу войти!
— Пап, это не камыш!
— Вася!!!
— Не камыш! А ведь учебник!
Папа снял рюкзак, взял книжку в руки, посмотрел на картинку, прищурился и вынес вердикт:
— Не камыш.
— Урррра! — и Вася принялся за приветственный танец индейцев, пока папа снимал с себя куртку с двенадцатью карманами, переодевался и шел на кухню.
— Я смотрю, оба приоделись? Никак, гости были?
— Да домовой заходил, попросила соседей утихомирить. Тебе пирог оставили, — мама подогрела оставшийся кусок в микроволновке, поставила мужу, села рядом и стала выуживать листья и ветки из его длинных зеленых с проседью волос. — На математику весь день убили, зато вот, видишь, камыш.
— Не камыш, — подтвердил папа, откусывая пирог. — Так ведь это неплохо, что различает?
Мама оглянулась на бегающего в плясках ребенка и понизила голос:
— Он не ест шоколадного зайца.
Отец отодвинул тарелку:
— Серьезно?
— Потому что ему его жалко, — закончила мама.
И посмотрела на папу. Папа посмотрел на маму. Почесал нос. Посмотрел на пирог.
— Ты хочешь сказать…
— Да, — мама кивнула, — думаю, все к одному. Будет лешим. В тебя.
Папа почесал спутанные волосы, осторожно покосился на жену:
— Так, может, оно и неплохо? Вон, я на тебе женился. Лесником устроился. Деньги, хоть и небольшие, а есть…
— Да я не об этом, — отмахнулась мама. — Пусть будет. Пусть. Но как мы заставим его учить математику?
Конец