Не теряя ни секунды, серией быстрых выстрелов я добил зомбей. Выждав пару минут и осмотревшись, я резко встал, повесил СВУ на плечо и начал двигаться в сторону здания. Обойдя по пути несколько аномалий, я достал из набедренной кобуры «five-seven» и стал потихоньку приближаться к месту недавнего боя.
Очень плохая ситуация. Приближаться очень рисково. Конечно, вполне возможно, что контролёр погиб от взрыва гранаты, но есть шансы, что он выжил, и они довольно большие. Больно живучие это твари. Вот был бы гранатомет — сравнял бы дом с землей и спокойно забрал бы кейс. А так… Ладно, попробую достать его РГД.
Взяв пистолет в левую руку, я потянулся в подсумок за гранатой. Нащупав гладкий корпус РГД-5, я вытащил её на свет. Не затягивая, открутил «усики», прижал пальцами рычаг и выдернул чеку. Едва я замахнулся для броска, в моей голове раздался пронзительный писк, оглушивший меня так, что даже потемнело в глазах. Кажется, я даже потерял сознание на какое-то время.
Пришел в себя я уже в доме, около входа. Все тело было словно деревянным, да и не ощущалось как своё. Будто я был под сильной местной анестезией. Передо мной предстала посеченная осколками и испещренная пулями комната. У окна лежал дважды труп, а точнее зомби с простреленной головой. Примерно у середины противоположной стены, привалившись, сидел мертвый контролёр.
Контролёр был многим похож на человека, но, все же, спутать его с кем-то из людей было невозможно. Очень крупное лицо, здоровенный лоб, маленькие черные глаза, свернутое набок уродливое подобие носа, еще и все это довершалось массивной нижней челюстью, на которой красовались острые, даже с виду, клыки. Тело контролёра было посечено осколками и покрыто свежими шрамами.
Едва увидев мутанта, я попытался поднять руку с зажатым в ней пистолетом. Хрен бы там. Вообще никакого результата. Единственное, что я мог — наблюдать. Я опустил взгляд и увидел зажатую во второй руке гранату. Я сжимал её так сильно, что побелели пальцы.
В этот момент контролёр пошевелился, приподняв одну из своих лап. К писку и звону в голове добавился противный низкий гул. Внутренне я метался, словно раненый зверь в клетке. Несмотря на всю паскудность ситуации, никаких особых эмоций не было.
Где-то на краю сознания я уже понимал, что это конец. Никто меня не спасет. Некому. Никто мне не поможет… Кроме меня самого. Просто так я сдаваться не собирался. Сконцентрировав все свои усилия в правой руке, я постарался отстраниться от влияния контролёра. Бесполезно. Никакого результата.
В ответ на собственные мысли из глубины души поднялась волна темной злости и ярости. Губы сами собой изогнулись в звериный оскал, а один из пальцев пошевелился. Вот так… Отлично…
В эту же секунду, словно почувствовав мой успех, раненый мутант усилил натиск. Я словно получил мысленный удар в зубы — не столько больно, сколько шокирует. Мое тело, совершенно наплевав на волю настоящего хозяина, сделало шаг в сторону контролёра. Неуклюжий и неловкий, но шаг. Затем еще и еще. Медленно, но верно я приближался к твари.
Тем временем контролёр тоже не бездействовал. Кряхтя, словно древний старик, он поднялся на ноги и шагнул навстречу мне. Еще один палец разжался на моей руке. Еще один шаг сделало мое непослушное тело. Нас разделяют всего пара метров. Он сделал еще один шаг и протянул ко мне свою руку, злобно оскалившись.
Глядя на морду контролёра, я смог лишь полностью повторить его хищный и животный оскал. В тот же миг, последним усилием воли я разжал оставшиеся пальцы. Рычаг РГД-5 послушно отскочил и граната, упав нам под ноги, покатилась по полу…
В последние секунды моей жизни у меня не было ни единой мысли, только злоба и злорадство. Последний раз поймав удивленный взгляд контролёра, я закрыл глаза…
Глава 2. Хранители.
— Ох, вашу мать. Неужели я жив? — прохрипел я.
— Какая интересная манера приходить в себя, — усмехнулся кто-то в стороне. — Проходи к нам, присаживайся, поговорим.
Я приподнялся на локтях и осмотрелся. Находился я в небольшой комнате без окон и с одной дверью. У одной из стен был камин, рядом с ним находились три уютных кожаных кресла. Напротив стоял журнальный стол, а на нем — три чашки, и от них едва заметно исходил пар. В креслах расположились двое мужчин. Обоим на вид лет сорок, один чуть полный, другой среднего телосложения.