— Ты смотри, — засмеялся Сашка. — А Лизка-то нашего ботаника каблуком прижала. Смотри, Корка, как бы она тебе хребет не сломала. Она может!
Лиза показала ему неприличный жест, Сашка рассмеялся, схватил Мишку за руку и потащил прочь из аудитории.
— Мы в парк! — закричал он. — Если что, подходите!
— Идиоты, — сказала Лиза. — Шуты и идиоты.
После подвинулась ближе и зашептала:
— У меня есть получше подарок. Мать уезжает во Владимир. Бабушка тяжело заболела, и она за ней ухаживать будет.
— Ты тоже поедешь? — спросил Витя.
— Зачем? Нервы себе портить? Она и так совсем плохая, не соображает ничего. Но прожить ещё долго сможет, так что мать не скоро вернётся. Понимаешь?
Он не понимал. И того, почему она не едет, и в чём заключается подарок.
— Вот! — Лиза достала из сумки длинный старомодный ключ. — Это тебе. Типа как в сопливых мелодрамах, знаешь? Будем жить вместе!
Вот всё и решилось. У Вити словно гора с плеч рухнула. Не нужно возвращаться домой, придумывать отговорки, чтобы остаться. Лиза сама приняла решение и, судя по её тону, не предлагала, а просто озвучила дальнейшие действия.
— Ключ древний, замку лет сто наверное, — пояснила Лиза. — Мать ни в какую менять не хочет. Говорит, советское — самое лучшее.
— Сто лет назад не было СССР, — отозвалась Маша. — И вообще, неприлично...
— Что неприлично? — засмеялась Лиза. — Это?
Придвинулась ближе к Вите, обхватила его за шею. Маша с грохотом вскочила, сгребла в кучу учебники и выбежала в коридор.
— Ревнует Машка, — констатировала Лиза.
— Завидует, — возразил Витя.
— Или так.
Они оба были правы, но лишь отчасти.
Глава 24
Маша всегда была полненькой, кругленькой как шарик. Мама не видела в этом ничего страшного. «Конституция такая», — говорила она. Может и так, но одноклассникам было не объяснить простую истину, заключавшуюся в том, что со своей полнотой Маша ничего не могла поделать. Её дразнили жиртрестиной и уродкой. Девочка плакала, рассматривая себя в зеркало, и пыталась худеть. Не получалось.
В подростковом возрасте её разнесло ещё больше, и Маша со вздохом констатировала, подходя к зеркалу, что стала «поперёк себя шире». В ход пошла тяжёлая артиллерия в виде диетологов, ограничении в еде и спорта. Маша действительно стала немного стройней, но заветных цифр достичь так и не смогла.
Мама её поддерживала, но страданий не понимала. Она и сама была крупной женщиной. Высокой, с толстыми ногами, объёмной грудью и крутыми бёдрами. При этом у неё была талия, шикарные густые волосы и высокая самооценка. Маша же хоть и весила намного меньше, была бесформенной. Тонкие и редкие волосы обрамляли круглое как блин лицо, и девушка была твёрдо убеждена, что она и в самом деле уродлива.
Как-то раз Надежда не выдержала, схватила дочь в охапку и едва ли не насильно отвела в магазин и салон красоты. Одетая в модное платье с прекрасным макияжем и шикарной причёской Маша выглядела нелепо.
— Ну, ты хоть улыбнись, — попросила мама.
— Зачем? Это не я. Чему радоваться?
— Знаешь, что я скажу? Я сегодня на улице видела одну женщину в коротеньких шортиках и крохотной маечке. Она была толстая-претолстая, с боков жир свисал.
— Уродство, — сказала Маша.
— Не спорю, — согласилась Надежда. — Но ты бы видела, как она шла! Как по красной дорожке. Я даже засмотрелась. Я это к тому говорю, дочь, что если ты сама не будешь чувствовать себя красивой, то никакие шмотки и макияж тебе не помогут. Вот тебя приодели, а ты не радуешься.
— Главное — душа, — возразила Маша. — Остальное всё наносное.
— Да кто же спорит? Душа конечно. Только вот чтобы твою душу разглядеть могли, надо, чтобы тебя заметили.
Маша не хотела верить маме, но ведь её и правда не замечали. Не дружили девчонки, не влюблялись парни. Хотя пара романов у неё всё-таки случилась.
Первым стал Ромка Краморов из соседнего подъезда, некрасивый с выпирающими зубами и уже в двадцать лет лысеющей макушкой. У него неприятно пахло изо рта, а ладони вечно были липкими. Но Машу внешний вид волновал мало. Она пыталась отыскать Ромкину душу, но за несколько неуклюжих упражнений в постели, по нелепой случайности названных сексом, обнаружить удалось лишь полную некомпетентность Краморова как любовника. Паршивая же его душонка проявилась в коротком монологе на лестничной клетке. Ромка объявил, что они расстаются, потому что Маша бесчувственное бревно и с ней ничего не возможно. Маша ничуть не расстроилась, переживая лишь о том, что вовремя не раскусила любовника и не бросила его первой.
А вот расставание с Антоном Нестеренко далось ей тяжело. Казалось, что он тот редкий, едва ли не уникальный случай, когда в одном человеке красивая внешность сочетается с не менее красивой душой. Антон был честен, умён, добр и невыносимо прекрасен. Своей внешностью парень пользовался вовсю: множество девушек побывало у него в постели. Он любил разных, идеальных и не очень. Антон экспериментировал, искал новые типажи, коллекционировал впечатления. А так как он был честным, то никогда не скрывал, что серьёзных отношений не ищет, что ему достаточно одной ночи, редко двух. Но девушки всё равно летели к нему как мотыльки на огонь, надеясь влюбить, перевоспитать, изменить.
Прилетела и Маша, убеждённая в том, что Нестеренко в неё влюбился. Как иначе? Она ведь не выглядела девочкой на ночь. Тихая серая мышка зачем она могла понадобиться такому шикарному парню? Он разглядел в ней добрую, милую, верную хранительницу домашнего очага. Так думала Маша, не подозревая, что с его стороны это всего лишь желание разнообразить свою сексуальную жизнь. Впрочем, он говорил ей об этом. Но Маша не слышала, пребывая в счастливых мечтах и фантазиях.
После того единственного раза с Антоном они больше не виделись. Маша ждала звонка, но он не звонил. Караулила его у дома, но так и не смогла его встретить. И лишь две недели спустя Маша почти случайно наткнулась на Антона в магазине. Он выбирал вино, а рядом суетилась смешливая брюнетка.
— О, привет, Маша, — улыбнулся Нестеренко. Он никогда не стеснялся бывших любовниц. — Как дела?
— Отлично, — умирая от неясной боли в районе сердца прошептала Маша.
— Вот и хорошо!
— Милый, кто это? — спросила брюнетка, окидывая взглядом неприметное серое платье девушки.
Антон наклонился к её уху и ответил так тихо, что Маша не расслышала. Брюнетка расхохоталась.
— Врёшь! — сказала она.
Маша решила провалиться сквозь землю.
С того дня у неё всё валилось из рук. Она читала учебник и не понимала ничего, голос преподавателя превращался для неё в монотонный шум, из которого невозможно вычленить ни слова. В довершении всего она дала списать одногруппникам неправильные ответы. Это стало последней каплей. Маша при всех разрыдалась. И в этот момент к ней подсела Лиза, погладила по спине, успокоила и сунула в карман две шоколадные конфеты. Так трогательно! После выяснилось, что они живут в соседних домах, обе любят ванильное мороженое и терпеть не могут шоколадного. Так зародилась их дружба.