Ворота были гостеприимно распахнуты, но по маленькому дворику, отделявшему вход от главного дома и пристроек, расхаживал только пяток куриц. Я поднялся по крыльцу, отодвинул сетчатую занавеску — видимо, от мух — и зашёл внутрь.
После залитого солнцем города помещение показалось темноватым, несмотря на окна с распахнутыми ставнями. В ноздри ударила причудливая смесь запахов: подгоревший на сковороде жир, пролитое да так и не убранное пиво, едковатая вонь мыла, которым на кухне натирали котлы…
Постепенно глаза привыкли к тусклому освещению. Я подметил вышибалу в кожаной безрукавке, который с напускным безразличием обозревал зал, поглаживая короткую палицу на поясе; троицу местных, устроившихся с кружками пива в углу; и нескольких вороватого вида типчиков, занявших стол ближе к центру. Они не скрывали того, что носили кинжалы, и, похоже, получали немало удовольствия оттого, что обыватели Геттоя поглядывали на них с опаской, а вышибала — так, словно прикидывал, не звать ли стражу.
Но больше всего моё внимание привлекли двое фелинов, занявший стол по правую руку. Впрочем, с уверенностью я назвал бы фелином лишь одного — в хорошем дорожном костюме, с проплешиной в седых волосах и мешками под мутно-серыми глазами.
Он старался держать на лице равнодушное, чуть брезгливое выражение, но чувствовалось, что собеседника он побаивался. И не без оснований — тот возвышался над ним на добрых три головы.
Одет здоровяк был в приличную кожаную куртку с кольчужными вставками, а оружием ему служил широкий полуторный меч, небрежно приставленный ножнами к столу.
Ко мне подскочил было хозяин двора, но, быстро поняв, кого я ищу, поскучнел, махнул рукой в сторону приметной парочки и скрылся в кухне.
Приблизившись к териантропам, я подметил другие различия между здоровяком и фелинами. Хвост у него был короткий, от силы двадцать сантиметров в длину, а уши — длиннее и более заострённые, чем у котов, но без пушистых кончиков.
—…Ясно выразился, кто я и почему тебе следует… — Здоровяк скосился на меня и взмахнул рукой, словно отгонял назойливую муху:
— Исчезни!
Игнорируя его, я обратился к старику:
— Почтенный, правильно ли я понимаю, что вы помощник достопочтимого купца, которому необходимо попасть в Радиант?
— Правильно, но набор завершён. Нам более не требуются услуги… — Помощник рассмотрел моё облачение, остановившись на мече, увёл взгляд мне за спину, где стояли Энель и Айштера. —… поистрепавшихся авантюристов. Караван укомплектован.
В прошлой жизни я не раз сталкивался с подрядчиками, которые уверяли в своей честности и профессионализме, а после — всеми силами старались кинуть.
Мутно-серые глаза помощника навевали воспоминания о таких.
— Дайск, мне его убрать? — предложил здоровяк с ухмылкой.
— Господин Дайск, полагаю? — вновь начал я. — Возможно, мой отряд смотрится не столь внушительно в сравнении с сидящим перед вами воином, однако не следует списывать нас со счетов. Фелина — искусная знахарка, которой не в новинку заниматься самыми опасными ранами. Что же до меня и второй девушки, то мы — умелые бойцы, способные защитить вас от любой угрозы.
Заскрипели отодвигаемые скамьи. Подозрительные типы, по-видимому, посчитали, что не стоит пропускать начинающееся веселье, и поспешили присоединиться.
— Да вы, смотрю, себя от трактирной потасовки уберечь не можете, — загоготал здоровяк.
Вышибала сделал несколько шагов к нам и замер, растерянный: против толпы, тем более вооружённой клинками, палицей много не намахаешь. На его счастье, из кухни вынырнул хозяин, суетливо замахавший руками:
— Не здесь, почтенные! Удумали разбираться — подите во двор, а лучше за забором друг другу рожи мните!
— Не о чем беспокоиться, — сказал старик, — ребята увидели, что мне докучают, и решили помочь. Никакого кровопролития. Сейчас они выведут смутьянов на улицу, растолкуют, что не нужно мешать другим, и отпустят их.
Судя по предвкушающим взглядам типчиков, простым разговором дело не кончится.
Спина мгновенно взмокла. В честном бою я и мокрого места от них не оставил бы. Но вот так, гурьбой, да ещё и сзади, с кинжалами, которые без раздумий будут пущены в ход?
Я собрал в кулак всё своё самообладание и спокойно улыбнулся.