— Да хранит тебя аллах!
Он начал равномерно грести, лодка плавно заскользила вдаль. Нурбике подняла руку, прощаясь с мужем, крикнула:
— Счастливого пути, старик!
Слезы градом катились по ее щекам, но Айдос уже не видел заплаканного лица жены.
ЗДРАВСТВУЙ, ТАГАЙ!
Хорошо на рассвете в море. Свежо и тихо, легкий плеск воды под веслами радует и веселит сердце. Айдос взял направление на Ержан-атау. Это был маленький островок, далеко от поселка. Давненько не бывал здесь Айдос, да и вообще мало кто ходил сюда на промысел. Казалось, будто в ауле даже забыли о нем. Для компании ловцов здесь маловато рыбы, а в одиночку тут бывать скучно молодым рыбакам. Но друг Тагай любил этот островок, его тишину и спокойствие. Выбирай любое местечко для ловли — никому не помешаешь; задумал охотиться, опять же — стреляй без опаски, никого не заденешь и самому выстрела не надо опасаться. «Тагай всегда любил такие места, где мало людей и рыбы хватает, — улыбаясь, думал Айдос, — наверно, мой милый хитрец и сейчас тут удачно промышляет».
Между тем лодка быстро неслась вперед по синей глади моря. Айдос греб легко, радостно ощущая силу в руках, глубоко вдыхая свежий морской воздух. И мысли текли тоже легкие, необременительные. «Если все время двигаться таким ходом, то полуденный намаз можно читать уже на острове… А что, собственно, дали мне мои молитвы? Почти шестьдесят лет взываю я к аллаху, и что толку? Ничего не принесли мне эти молитвы. Сколько ни твори намаз, если сам не полезешь в воду, аллах ни одной рыбки не даст… Конечно, многие скажут: нельзя так, Айдос. Сам знаю, что нельзя на людях, но если на острове нет никого, кроме Тагая, можно и не читать полуденный намаз…»
Он подтянул весла в уключинах и положил их по краям лодки. Отдыхая, распрямил плечи. Лодка продолжала двигаться вперед по инерции. «Хорошо, если бы сейчас подул попутный ветерок, тогда бы можно поднять парус», — спокойно думал Айдос.
После полудня он подходил уже к Ержан-атау. Оглядевшись, заметил дым, поднимавшийся к небу откуда-то из глубины кустарника. «Так и есть, — обрадовался Айдос, — это наверняка Тагай разложил костер».
Когда лодка причалила к берегу, из камышовых зарослей появилась длинная тощая фигура Тагая. Он сильно оброс, еще больше осунулся. Очень обрадовался Тагай, увидя друга.
— Здравствуй, Айдос! Каким ветром занесло тебя сюда?
— Здорово, здорово, мой друг! — крикнул Айдос. — Что ты один тут делаешь? Возвращайся скорей домой, твоя Бекзаде соскучилась! Никак, бедная, не дождется мужа, того и гляди, заболеет с тоски.
Айдос вытащил лодку на берег.
— Ничего, подождет жена! — рассмеялся Тагай. — А если заболеет, рыбьим жиром вылечу… Рассказывай, друг, как дела, что нового в ауле? Я утром жирного сазана поймал, уху варю. Как хорошо, что ты вовремя приехал, сейчас уха будет готова.
Они уселись около шалаша. Приятно пахло свежей рыбой, вкусной шурпой[11].
— Спасибо тебе, дорогой мой хитрец, — растроганно сказал Айдос и проглотил набежавшую слюну. — А у меня есть немного муки, засыпем ее в шурпу.
— Мука очень кстати, давай неси ее сюда, покушаем и обо всем потолкуем.
Вскоре уха поспела. Вкусная получилась шурпа. Друзья сытно поели, выпили по нескольку кисаек — чашек бульона. Они радовались неожиданной встрече, весело смеялись над забавными происшествиями, о которых рассказывал Айдос. Отличное у них было настроение, им казалось, что вместе с ними веселятся, приветливо качаясь, камыши, а золотая дорожка на море играет яркими лучами солнца.
За едой и дружеской беседой не заметили, как пробежало время и осеннее солнце стало клониться к закату.
— Интересную вещь хотел я тебе рассказать… — начал было Тагай, но вдруг спохватился: — Эх и голова у нас, ведь мы пропустили полуденный намаз! Забыл… Ну, а ты куда глядел? Ведь уже подходит время вечерней молитвы.
— Зря тревожишься, — спокойно отозвался Айдос, — не вижу я здесь большого греха да и пользы тоже от наших намазов. Отдохнем от них денек. Нас здесь никто не видит, людей кругом нету. И аллах нас простит. Ведь мы никому зла не чиним. Не так ли, мой друг?
Тагай вздохнул:
— Не зря говорят люди, что у тебя русский характер. Но в чем-то ты прав. В самом деле нас здесь никто не видит, а молитва никуда не убежит, можем и завтра помолиться, а сегодня отдохнем и от трудов и от молитв. Но раньше все-таки давай сети расставим.
Они пошли на берег. Тщательно приладили сети, закинули удочки.
Темнота как-то очень быстро и сразу окутала землю. Наступила ночь, ясная, тихая. Низко, будто над самой головой, светили крупные яркие звезды, и от этого казалось, что до неба рукой подать.